Выстрел на Большой Морской. Николай Свечин

ж, придётся встречаться, а там поглядим.

      Как оказалось, тайный советник Ример уже подошёл и дожидался в секретарской, пока Плеве обработает своего вице-директора. Вячеслав Константинович лично открыл дверь, впустил гостя, а сам вышел, сказав:

      – Я на десять минут схожу к телеграфистам.

      Карл Карлович Ример оказался низеньким сухеньким мужчиной десятью примерно годами старше Благово. Бритое надменное лицо, взгляд умный, злой и, так сказать, сановитый… Достоевский написал про таких: «болезненное высокомерие». Тайный советник с порога пытался обозначить, кто тут главный.

      – Господин Благово, вам передали о директивности нашей беседы?

      Статский советник молча, с достоинством, кивнул. Глаза Римера сделались ещё злее.

      – Вам, как я вижу, это не нравится? Угодно формализоваться?[16]

      – Поглядим, как дальше пойдёт, – небрежно ответил Благово.

      Ример прошёлся в задумчивости по кабинету и, как бы невзначай, сел за директорский стол. Павел Афанасьевич иронично хмыкнул и уселся в кресло напротив, положа ногу на ногу.

      Несколько секунд тайный советник смотрел на статского, словно решая, как ему вести себя далее. Потом резко спросил:

      – Быть может, вас поменять? И по этому делу, и вообще по должности? Строптивы уж очень…

      – Попробуйте. За место я не держусь. Решать о моей должности, правда, не вам, любезный; на то соответствующие люди есть.

      – Вы и вправду такой незаменимый?

      – Спросите у начальства.

      – Да уже спросил. Говорят, кроме вас, никто более не справится. А насчёт «соответствующих людей», так именно они меня и прислали. Они и решают. В том числе, на основе моих рекомендаций. Так что учтите, господин статский советник: если вы мне не угодите, решение придёт очень быстро!

      – Вот уж что я совершенно не намерен делать, так это угождать вам. Говорите дело; у меня мало времени. А что там потом решат на ареопаге, и будут ли при этом учтены ваши рекомендации, мы узнаем позже.

      – Не понимаю вашего упрямства! – в крайнем раздражении проговорил Ример. – Вам должны были сообщить, что я уполномочен давать вам любые указания!

      – Эка хватил! – присвистнул Благово. – «Любых» указаний мне, столбовому дворянину, не может давать никто, даже государь. И уж тем более не таинственные посланники с загадочных верхов. Вы дело-то говорить будете? Иначе я сейчас откланяюсь… Чаю надо купить в дорогу. С бубликами. А если тон мой не нравится – так подите вон! Жалуйтесь кому хотите.

      Ример пожевал молча губами, разглядывая дерзкого собеседника. Тот сидел совершенно равнодушный; было видно, что ему действительно наплевать на все угрозы.

      – Ну хорошо. Я действительно доложу в инстанциях о вашем поведении, но пока попробуем продолжить беседу. Как вам видится её продолжение?

      – Вы вежливо, без угроз и зубовного скрежета, излагаете мне то, что хотите изложить.

16

Формализоваться – обижаться.