Поэмы. Николай Некрасов

я глаза бесстыжие

      Домашним покажу?..

      Мне зять – плевать, и дочь смолчит,

      Жена – плевать, пускай ворчит!

      А внучку жаль!.. – Пошел опять

      Про внучку! Убивается!..

      Народ собрался, слушает,

      Не смеючись, жалеючи;

      Случись, работой, хлебушком

      Ему бы помогли,

      А вынуть два двугривенных —

      Так сам ни с чем останешься.

      Да был тут человек,

      Павлуша Веретенников

      (Какого роду, звания,

      Не знали мужики,

      Однако звали «барином».

      Горазд он был балясничать,

      Носил рубаху красную,

      Поддевочку суконную,

      Смазные сапоги;

      Пел складно песни русские

      И слушать их любил.

      Его видали многие

      На постоялых двориках,

      В харчевнях, в кабаках.)

      Так он Вавилу выручил —

      Купил ему ботиночки.

      Вавило их схватил

      И был таков! – На радости

      Спасибо даже барину

      Забыл сказать старик,

      Зато крестьяне прочие

      Так были разутешены,

      Так рады, словно каждого

      Он подарил рублем!

      Была тут также лавочка

      С картинами и книгами,

      Офени [28] запасалися

      Своим товаром в ней.

      «А генералов надобно?» —

      Спросил их купчик-выжига.

      «И генералов дай!

      Да только ты по совести,

      Чтоб были настоящие —

      Потолще, погрозней».

      «Чудные! как вы смотрите! —

      Сказал купец с усмешкою, —

      Тут дело не в комплекции…»

      – А в чем же? шутишь, друг!

      Дрянь, что ли, сбыть желательно?

      А мы куда с ней денемся?

      Шалишь! Перед крестьянином

      Все генералы равные,

      Как шишки на ели:

      Чтобы продать плюгавого,

      Попасть на доку [29] надобно,

      А толстого да грозного

      Я всякому всучу…

      Давай больших, осанистых,

      Грудь с гору, глаз навыкате,

      Да чтобы больше звезд! [30]

      «А статских [31] не желаете?»

      – Ну, вот еще со статскими! —

      (Однако взяли – дешево! —

      Какого-то сановника [32]

      За брюхо с бочку винную

      И за семнадцать звезд.)

      Купец – со всем почтением,

      Что любо, тем и потчует

      (С Лубянки [33] – первый вор!) —

      Спустил по сотне Блюхера [34],

      Архимандрита Фотия [35],

      Разбойника Сипко [36],

      Сбыл книги: «Шут Балакирев» [37]

      И «Английский милорд» [38]…

      Легли в коробку книжечки,

      Пошли гулять портретики

      По царству всероссийскому,

      Покамест не пристроятся

      В крестьянской летней горенке,

      На невысокой стеночке…

      Черт знает для чего!

      Эх!

28

Офеня – коробейник, «мелочный торгаш вразноску и вразвозку по малым городам, селам, деревням, с книгами, бумагой, шелком, иглами, с сыром и колбасой, с серьгами и колечками» (В.И. Даль).

29

Дока – «мастер своего дела» (В.И. Даль).

30

Т.е. больше орденов.

31

Т.е. не военных, а штатских (тогда – статских).

32

Сановник – чиновник высокого уровня.

33

Лубянка – улица и площадь в Москве, в XIX в. центр оптовой торговли лубочными картинками и книгами.

34

Блюхер Гебхард Леберехт – прусский генерал, главнокомандующий прусско-саксонской армии, решившей исход битвы под Ватерлоо и разбившей Наполеона. Военные успехи сделали имя Блюхера весьма популярным в России.

35

Архимандрит Фотий – в миру Петр Никитич Спасский, деятель русской церкви 20-х гг. XIX в., неоднократно вышучивался в эпиграммах А.С. Пушкина, например «Разговор Фотия с гр. Орловой», «На Фотия».

36

Разбойник Сипко – авантюрист, выдававший себя за разных людей, в т. ч. за капитана в отставке И.А. Сипко. В 1860 г. суд над ним привлек ажиотажное внимание публики.

37

«Шут Балакирев» – популярный сборник анекдотов: «Балакирева полное собрание анекдотов шута, бывшего при дворе Петра Великого».

38

«Английский милорд» – популярнейшее в ту пору сочинение писателя XVIII века Матвея Комарова «Повесть о приключениях английского милорда Георга и о его бранденбургской Марк-графине Фридерике Луизе».