Подмастерье смерти. Нора Робертс

нечто похожее на диван странной изогнутой формы. И снова фиолетовые завитки на розовом фоне. Сверху – гора подушечек всех возможных и невозможных цветов, размеров и форм. И на каждой – бахрома.

      Под углом к этому шедевру стоял стул. Тоже розовый, в зеленый горох. А из спинки веером торчали самые настоящие перья, разукрашенные всеми цветами радуги.

      У окна, тоже весь утыканный перьями, возвышался яркий, блестящий зеленый стол. Перед ним – еще два розовых стула. В фиолетовый горох. А на столе красовалась огромная ваза со странными цветами.

      Сердце Евы снова робко забилось, но екнуло при виде изогнутой полумесяцем рабочей зоны нежно-розового цвета с фиолетовой каймой.

      – Только не говори, что это настоящая комната.

      – Шармейн спроектировала. Пошутить решила. – Рорк придвинулся ближе, взял в ладони лицо Евы. – И мы бы с тобой вместе от души посмеялись над этой шуткой, если бы у тебя голова не была занята убийствами.

      – Хм, шутка, значит.

      – Она нарочно изобразила полную противоположность тому, что тебе бы хотелось видеть в своем кабинете после ремонта.

      – Так это противоположность?

      – Полная. Скажу больше: когда она отправляла этот эскиз с тремя настоящими, добавила, что шок от первого должен смягчить восприятие всех остальных. – Муж улыбнулся и нежно провел пальцем по ямочке у Евы на подбородке. – Это займет всего минутку. Давай быстро пролистаем остальные. Одним глазком посмотрим. И тебе потом в случае чего не придется упрекать меня, мол, я уговорил, а ты смотреть теперь не можешь…

      – Ты бы при всем желании не смог на такое меня уговорить. Но я не знаю…

      – Компьютер, открываем проект номер один. Мы же условились: твой кабинет – тебе и решать, как его переделать.

      Ева уже намеревалась поспорить, однако взглянула на картинку и умолкла. Приглушенные тона, простые линии. Особенно ее впечатлила большая и просто сногсшибательная рабочая зона.

      – Ни капли розового. Ни пера, ни оборки, – прокомментировал Рорк. – Открываем проект номер два.

      Здесь цвета были ярче или скорее насыщеннее. Несколько закруглений, плюшевые сиденья. Впрочем, все в меру и совсем не раздражает.

      – И проект номер три.

      Нечто среднее между первым и вторым. Приглушенные тона, более плавные очертания мебели.

      – Так-то лучше?

      – Еще бы! После розового кошмара…

      – Рассмотри их попозже, когда голова не будет забита.

      – Хорошо. Сверни, пожалуйста, картинку. Кто-то идет. Наверное, Ловенбаум.

      Рорк прекрасно понимал: его жена-коп будет страшно раздосадована, если другой коп застанет ее за разглядыванием дизайна интерьера. Он закрыл изображения, а Ева направилась к двери встречать гостя.

      – Лейтенант Ловенбаум, – объявил Саммерсет и попятился обратно за дверь.

      Коллега вошел, улыбаясь во все тридцать два зуба. Он по-прежнему казался ей суровым, но вспомнился радар Пибоди, и Ева решила присмотреться.

      – Да уж, слов нет! Шикарный дом! – Ловенбаум огляделся, подмечая