Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник). Сергей Николаевич Семанов

и Пожарского, Суворова и Кутузова. Я прошу всех выпить за их наследника героя лейтенанта Бабанского!

      Обвал оваций, какой пожал Вадим, вряд ли кому доставался на самых людных собраниях.

      Увы, на этой приподнято-романтической ноте наше повествование не может закончиться. Осенью наш «Клуб» примерно в том же составе съездил в Болгарию, где прения шли примерно на те же сюжеты, а через полгода… В марте 1970 года в советский МИД из нашего посольства в Болгарии пришел документ, где речь шла именно о нашем «Клубе». Документ был, разумеется, не для печати (куда уж там!), но копия его есть в моем архиве, цитирую:

      «На беседе в Посольстве зав. отделом пропаганды ЦКДКСМ тов. В. Вытев высказался о работе Советско-болгарского клуба творческой молодежи: «Товарищи Палиевский, Ушаков, Михайлов и Семанов в своих толкованиях о советской культуре занимались возвеличиванием достоинств только одной русской культуры, ничего не говорили о национальных культурах других народов России. Их позиция вызвала отрицательную реакцию у представителей Грузии и Армении.

      Как сказал тов. В. Вытев, характерным в выступлениях сов. товарищей было «пренебрежение к интернациональным чертам и задачам искусства», по утверждению этих же товарищей в сов. искусстве 1920-х годов были одни неудачи, надолго остановившие развитие сов. культуры. В подтверждение этого упоминалось творчество Эйзенштейна. По мнению выступавших сов. товарищей, Эйзенштейн не фигура в советской кинематографии, а главный герой в кинофильме «Броненосец «Потемкин» – народ – это толпа, которая следует за отдельными вожаками.

      На заседаниях клуба представителям Болгарии приходилось защищать советское искусство. К тому же никто из советских товарищей на последнем заседании ни одного слова не сказал о предстоящем юбилее В.И. Ленина. Подобные дискуссии, да еще в присутствии представителей Чехословакии, Венгрии и других стран, вносят дополнительные трудности в работу с молодой творческой интеллигенцией Болгарии».

      Как говорится, не слабо! Ведь Эйзенштейн хоть и советский классик из числа неприкасаемых, но это ничто в сравнении с такими жуткими идеологическими ересями, как отрицание интернационализма и недооценка роли Ленина, тут уже прямыми политическими обвинениями пахло! Впрочем, это и задумывалось нашими болгарскими «друзьями», имевшими в Москве своих друзей (уже без кавычек), с подачи которых, как мы потом узнали, софийская интрига и взросла.

      Секретный этот документ из МИДа попал в ЦК ВЛКСМ на стол Тяжельникова. Тот мог поступить по-разному, как со всякой «телегой» (на тогдашнем аппаратном жаргоне так именовался документ доносительного характера). Дать бумаге официальный ход, то есть предъявить нам гласно те обвинения; передать в ЦК КПСС (дело-то международное!) – в обоих случаях пришлось бы нам дурно, а уж мы с Ушаковым, члены партии, занимавшие приметные должности!..

      Евгений Михайлович Тяжельников, скрытый, но твердый государственник-патриот, пошел по пути третьему, единственно