Родина имени Путина. Иван Миронов

И в центр меня добросишь…

* * *

      Она не опоздала. Приехала раньше. Пятачок перед рестораном был забит машинами. Место для подобной встречи было выбрано крайне неудачно. Хотя я и осознавал, что грамотную наружку обнаружить дилетанту практически невозможно, все же досадовал на себя за глупую непредусмотрительность. Я стоял в пяти метрах от знакомых габаритов, не решаясь подойти. Если они пробили близкий круг, то она железно под «колпаком», а значит, от тюрьмы меня отделяет несколько шагов. А если нет? Если обложили только моих родителей, а ее не просчитали, или не успели просчитать. «Не успели», – это звучало более убедительно. Просчитать – просчитают, достаточно поднять распечатки смс, где мы словно перед алтарем, и станет ясно, по какой орбите я кручусь. Ведь по-любому пробили! Да и возвращаться плохая примета. Зря! Все зря! Я резко подошел к машине. Зачем-то огляделся по сторонам, исподтишка, воровато, как будто плохо репетировал дурацкую роль. Взялся за ручку правой двери. Кровью резануло виски, пальцы налились свинцом до онемения. Захотелось перекреститься, так искренне и истово, что явно ощутил треск во лбу от мысленного троеперстия. Дернул ручку, затвор замка эхом пронзил нервы. Затылок съежился от предвкушения окрика или удара. Оглянуться бы, но не смог от бессилия и бессмыслия. Быстро распахнул дверь, словно уверовав, что за ней спасение.

      – Привет, – выдавил с наигранным спокойствием. – Поехали куда-нибудь.

      – Куда? – как ни в чем не бывало, брякнула Наташа, облагородив лицо обидчивой улыбкой.

      – Все равно, главное – поехали. Туда, где никого нет? – Мозжечок включился хронометром, отщелкивая секунды к спасению.

      Она включила поворотник и выскочила на дорогу. Я обернулся. Явных преследователей не оказалась, а на задней полочке лежала коробка с «Чивасом».

      – Откуда флакон?

      – Папа забыл, – бросила девушка, всматриваясь в зеркало.

      – Очень вовремя.

      – Поехали ко мне.

      Я не возражал. Теперь это было не важно. Я открыл эту дверь, и от меня уже ничего не зависело.

      Через четверть часа, обшарив фарами утрамбованный машинами двор на улице Дмитрия Ульянова, Наташа втиснулась в свежепокинутую кем-то дырку. На полуспущенных я вылез из машины. Двор вдохновлял безлюдной тишиной. Подошли к подъезду.

      – Квартира на тебя записана? – не запамятовал я уточнить.

      – На брата. Я у родителей на Сивцеве прописана, – усмехнулась Наташа, приложив к домофону «таблетку».

      Мы поднялись на одиннадцатый этаж. Невзрачная дерматиновая дверь открывала узкий коридор, кучно заставленный коробками и упаковками еще не собранной мебели.

      – Кухню на следующей неделе придут устанавливать, – словно оправдываясь за постремонтный беспорядок, пояснила Наташа, и, махнув на огромный кроватный каркас, прислоненный к стене, добавила. – А матрас в пятницу подвезут.

      – Диванчик-то есть какой-нибудь?

      – Конечно, в гостиной! Если сможешь туда пробраться.

      – Хоть есть на чем заночевать.

      – Ты ночевать