В/ч №44708: Миссия Йемен. Борис Щербаков

заслушивается мое дело, и утверждается характеристика для выезда в зарубежную страну (куда, еще не ясно).

      6. Партбюро факультета на своем очередном заседании также меня рассматривает и, задав дежурные вопросы про международную обстановку, утверждает.

      7. Очередное заседание комитета ВЛКСМ института с неизбежностью повторяет процедуру – заслушивает мое «дело», задает ряд вопросов по успеваемости, советским мирным инициативам, решениям ХХV съезда КПСС, скажем, и ставит свою печать и подпись Первого – а Первым тогда был нынешний ректор МГИМО Торкунов, кстати.

      8. Та же процедура повторяется на очередном заседании парткома института, хотя старшие партийные товарищи меня уж совсем не знают вроде бы, но, однако, доверяют рекомендации своих младших коллег из комсомола.

      9. Кстати, предшествует заседанию парткома слушание дела на «комиссии старых большевиков», как ее называли, а вот официального названия я уж, признаться, и не помню, заседали там всякие отставные коммунисты в возрасте, чаще уже не работающие, а потому имевшие много времени на расспросы за жизнь, на анализ приверженности того или иного гражданина делу Ленина и пр. Без «комиссии старых большевиков» партком никаких дел по характеристикам на выезд, или упаси бог, на вступление в партию не рассматривал.

      10. Где-то в это время начинался детальный анализ физического состояния кандидата на выезд, что естественно, ибо кому за рубежом нужны немощные работники (но надо признать, что и в стройотряд по обмену студентами в свое время, за год до выпуска, я проходил столь же строгую медкомиссию). Кандидат самостоятельно собирает справки из кожвендиспансера, из психдиспансера, наркодиспансера, потом уже в поликлинике проходит всех положенных врачей и получает в идеале справку о состоянии здоровья, где черным по белому должно быть написано «годен к работе в странах с жарким и засушливым климатом», а уж где конкретно, посмотрим.

      11. Выездная комиссия ЦК ВЛКСМ (уже, конечно, не пленум) рассматривает характеристику по графику, заседает в здании ЦК, что выходит торцом на Старую площадь. По-моему, это была еще очная комиссия, в помещении Комитета молодежных организаций, в переулке где-то.

      12. После этого характеристика, утвержденная на всех уровнях института, а комитеты ВЛКСМ и КПСС в институте приравнивались к уровню райкомов, что сэкономило одну итерацию процесса, в принципе уходит в «инстанцию», то есть в ЦК КПСС, на ту самую Старую площадь, туда уже не вызывали, если я верно помню, и прохождение характеристики в ЦК было приравнено к прохождению души в чистилище, ибо из кабинетов Старой площади, как потом стало известно, следовал запрос в КГБ, и соответственно, тут ставился основной фильтр ненадежным в идеологическом плане, морально неустойчивым гражданам, если, конечно, они дотягивали до «инстанции».

      13. Где-то в начале 1977 года, по мере того, как двигалась своим чередом «характеристика-рекомендация», начинается оформление соответствующих документов