Старая девочка. Владимир Шаров

чем согласится жить не при коммунизме.

      Таким образом, считала Вера, уже через тридцать лет большинство граждан Советской России будут природными коммунистическими людьми, не понадобится никакой пропаганды, просто, когда вокруг коммунизм, тебе хорошо, а когда его нет, наоборот, плохо, и ты пойдешь на всё, только бы снова было хорошо.

      Они тогда долго спорили, в конце же концов сошлись, что этот путь и вправду самый верный, после чего письмо с расчетами послали в ЦК. Было это уже накануне экзаменов, и Вера, уехав в Башкирию, не узнала, что им ответили.

      Яркий проект был предложен и Осей Бергом. Он утверждал, что все беды человека от того, что Бог объяснил ему, что он личность, тем самым способен и должен разговаривать с Ним один на один. Побуждения были хорошие, но в итоге не получилось ничего, кроме себялюбия и эгоизма. На самом деле человек никакая не личность, а полностью взаимозависимое сообщество, подобное стране, народу, партии. Когда-то, объяснял им Ося, первоначальных наипростейших живых существ стало не земле слишком много, пищи на всех недоставало, и они, чтобы выжить, не сгинуть, начали друг с другом соединяться.

      Одни умели быстро бегать, другие летать или дышать под водой, а может, на зиму, когда пищи мало, впадать в спячку, были и такие, кто, как революционеры, ради счастья собратьев готовы были отдать свою жизнь. У человека, например, эти клетки-герои, бесстрашно бросающиеся на любую инфекцию, живут в крови. И вот, говорил Ося, человеку надо денно и нощно объяснять, что он – природный замечательно организованный коллектив, в котором каждая часть готова ради другой пожертвовать жизнью. На этом и надо строить пропаганду, когда же человек поймет, что всё, что в нем есть не коллективного, обречено, одному коллективу суждена долгая, счастливая жизнь, он и к себе подобным станет относиться как к равным. Как к тем, кто, как и он, только часть, а не целое.

      Прежний человек тянул одеяло на себя, новый – стушуется, умалится, но ничего не потеряет, только выиграет, ведь кончатся зависть и стяжательство, кончатся злоба, ненависть и вражда, главное же – ты почувствуешь себя частью огромного братства, в котором один за всех и все за одного, в котором каждый готов тебя поддержать, прийти на помощь. Готов тебе, ради тебя отдать жизнь, и так же благороден ты сам. Тогда, заключил Ося, человеку сделается хорошо и счастливо, как не было и в раю.

      Иногда, правда, нечасто, на курсы приходила жена Оси Лена. Она работала стенографисткой у Сталина, была очень занята, тем не менее время от времени ей удавалось выкроить вечер, и они после занятий шли куда-нибудь вместе: или к их друзьям, или к Вере домой. Вера рано заметила, что нравится Бергу, но никак его не поощряла, боялась обидеть Лену, с которой сразу близко сошлась.

      Однажды, когда Вера поила у себя Бергов чаем, мать – она сидела с ними в гостиной – спросила Осю, как он считает, почему именно от евреев, от такого небольшого, жившего на крошечном пятачке народа, пошли и христианство, и мусульманство, и их собственный