Нужная работа. Михаил Бабкин

у вас только один лифт, – прикладывая руку к белой поверхности, заметил Марвин.

      – Не у вас, а у нас, – поправил шеф, забирая со стола планшет с темно-серым отпечатком ладони. – И лифты, и этажи, и проблемы. Ничего, скоро ознакомишься. Далий, – он показал пальцем куда-то в темноту, – отведи Марвина в буфет, накорми. После организуй ему ночлег… мнэ-э… да хотя бы у себя, пусть выспится. Завтра обдумаем, куда его поселить.

      – Шеф, у меня соседний номер свободный, – подсказал Далий. – Немного прибрать, наладить климат-контроль, и будет вполне сносно.

      – Можно, – не стал возражать шеф.

      Далий подхватил с пола одну из свечей, пригашающее махнул рукой: Марвин вышел из круга и, озабоченно похмыкивая, направился следом за старшим. Ему много чем приходилось заниматься в жизни, далеко не в белых перчатках, однако он твердо знал, к чему стремиться – к успеху, славе, богатству.

      Но быть магическим дерьмочистом Марвин никогда не планировал.

      Глава 2

      Марвин проснулся и некоторое время лежал с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить тревожный сон. Однако воспоминания были смутными и отрывочными: единственное, что осталось в памяти, это ощущение опасности. То ли Марвин преследовал кого-то, чтобы убить, то ли, наоборот, кто-то охотился за ним с той же целью – больше не вспомнилось ничего. Впрочем, Марвин мало придавал значение ночным видениям, какими бы они ни были. В вещие сны прагматичный детектив не верил, да и не приходилось их ему видеть. Обычно Марвину снилось что-нибудь нейтральное, скучно-бытовое; кошмары случались редко и, как правило, только во время какого-нибудь расследования. Когда оно заходило в тупик.

      Пора было вставать, приводить себя в порядок и идти в съемную контору, ждать очередного заказчика. Отдых, конечно, дело хорошее, но, как говорится, волка ноги кормят: Марвин сбросил одеяло, сел и открыл глаза. Осмотрелся, не понимая, где он, куда подевалась привычная домашняя обстановка, лишь затем вспомнил вчерашнее.

      – Твою мать, – уныло сказал Марвин, – то-то мне всякая бредятина снилась. Ну, с добрым утром, гражданин покойник, он же ученик-стажер. – Шлепая босыми ногами по теплому с подогревом мраморному полу, Марвин отправился в ванную.

      Далий еще спал, затерявшись где-то среди подушек на громадной, с парчовым балдахином, резной кровати – более соответствующей королевской спальне, чем комнате рядового ассенизатора. Тем более находившегося на той же первой ступени посвящения, что и Марвин.

      Ванная комната еще вчера поразила Марвина своей бессмысленной роскошью и помпезностью. С мозаичными рисунками на стенах, небесно-голубым самосветным потолком, просторным туалетным отсеком, сауной, плавательным бассейном и гулким эхом – она была не то что неуместна, а просто нелепа в подобном месте. Хотя, что говорить, вызывала некоторую зависть.

      Номер, где жил Далий, был под стать ванной комнате: громадный, а потому неуютный, он напоминал по убранству дворцовый зал. Скорей всего приемный, где пышность – одно из условий оформления