Сын Авроры. Жюльетта Бенцони

(за исключением пары тонких черточек в уголках губ – да и те появлялись лишь тогда, когда она улыбалась). В детстве, когда она жила в Гамбурге, она дружила с Кристиной фон Врангель, матерью юных Кенигсмарков. Так что, совершенно случайно встретившись с Авророй, она сразу же полюбила ее, и они быстро стали подругами.

      – Что же, я не жалуюсь! – баронесса была явно в добром расположении духа. – Выпьем же за ваше счастливое возвращение!

      Аврора привстала с кресла и легонько коснулась своим бокалом бокала собеседницы. Тогда-то госпожа Беркхоф и заприметила нарядную синюю ленту и медаль. Она удивленно моргнула, приподняла брови и воскликнула:

      – Канонисса? Вы?

      – А… да! В Кведлинбурге!

      – Но каким же, позвольте спросить, образом это произошло?

      – Если я скажу вам, что так пожелал князь, то это, пожалуй, будет правдой. Хотя сам он утверждает, что поступил в соответствии с моей просьбой. Вообще-то мне кажется, что после рождения нашего ребенка он просто не знал, как со мной поступить. Да, раньше он обещал взять меня в жены, однако сделать это было непросто: его супруга забеременела одновременно со мной. К тому же подобный поступок не пошел бы на пользу претенденту на польский трон.

      – Это я знаю. Знаю и потому недоумеваю, как же он выпутается из этой ситуации, если все же получит голоса Сейма. Не может быть, чтобы поляки избрали лютеранина, ведь все польские короли были католиками!

      Аврора допила свой бокал и промолвила:

      – Могу лишь предположить, что он обязательно использует свою силу убеждения. Думаю, у него получится, ведь он так хочет стать королем! Я же только теперь начинаю понимать, какой восхитительной была эта идея с кведлинбургским аббатством. Статус канониссы предоставляет мне куда больше свободы, чем, скажем, брак с каким-нибудь деспотичным господином. Правда, я бы все равно ни на какой брак не согласилась!

      – Стало быть, это означает, что он вас все еще любит?

      – Понятия не имею. Может, и в самом деле любит…

      – А вы? Вы его любите?

      – Право же, это уже совершенно неважно! Сейчас для меня важнее всего прочего мой сын и его будущее…

      Подали ужин. Женщины помыли руки и сели за стол. Шарлотта прочитала молитву, и обе дамы в полном молчании принялись за еду, поскольку великолепный овощной суп с фрикадельками слабо располагал к светским беседам. Лишь когда принесли сельдь, Аврора все же решила удовлетворить свое любопытство и спросила:

      – Читали ли вы мое прошлогоднее письмо?

      – Замечательное длинное письмо, в котором вы поверяете мне все ваши ранние любовные истории и рассказываете о жизни в Дрездене? Конечно… Тогда вы были счастливы…

      – Да, была, но… Но потом мое счастье заметно потускнело. Я забеременела, а мой князь уехал на войну по приказу императора. Этим воспользовался канцлер Флеминг, и тогда в моей жизни наступила черная полоса. Мне пришлось покинуть Дрезден и переехать в Гослар…

      Спокойно, без лишнего