Клинок князя Дракулы. Наталья Александрова

пропал, самочувствие стало еще лучше, чем прежде. Хотелось петь и танцевать.

      Он чувствовал необычайный прилив сил. Вообще, он никогда, даже в молодости, не чувствовал себя таким сильным и молодым, как сейчас.

      Он закрыл шкаф.

      Только теперь до него дошло, что это такое.

      Это – медицинская лаборатория, а восхитительная жидкость в пробирках – кровь…

      Ну и что? Он слышал и читал, что многие народы употребляют кровь в пищу. Кровь очень полезна и питательна, и если не все еще оценили ее вкус, то это – вопрос привычки…

      В окно заглянула луна. Он отступил в сторону – отчего-то не захотелось, чтобы лунный свет коснулся его кожи.

      Тут вдруг он осознал, что ходит по больнице совершенно голым.

      Открыл еще один шкаф, нашел там белый халат и мягкие тапочки без задников. Халат был маловат, тапочки сваливались, но лучше так, чем ничего.

      Он снова вышел в коридор.

      Теперь его переполняла странная пьянящая радость.

      Впереди открылась одна из дверей, появился человек в мятом белом халате…

      Отчего-то он понял, что лучше не попадаться этому человеку на глаза, и юркнул в темную дверную нишу.

      Человек, негромко напевая, прошел мимо.

      Почему-то ему снова захотелось есть, но это чувство быстро прошло – он был еще сыт.

      Опять стало тихо.

      Он крадучись двинулся по больнице, переходил из коридора в коридор, с этажа на этаж, пытаясь вспомнить, что с ним было прежде и кто он, собственно, такой.

      Время быстро шло. Небо за окном начало понемногу светлеть, и тогда его охватила паника.

      Это светлеющее небо… отчего-то оно пугало его.

      Пока еще ничего, но потом, когда окончательно рассветет… нельзя остаться один на один с этим небом! Нельзя остаться наедине с солнечным светом! При одной мысли о солнечном свете его охватил ужас. Пока не рассвело, нужно найти себе какое-то убежище!

      Больница тем временем начала оживать, где-то раздавались голоса, звякала посуда. Впереди в коридоре показалась санитарка со столиком на колесиках.

      Он дернул первую попавшуюся дверь, оказался в подсобке, где уборщица держала свой инвентарь – ведра, швабры, дешевую бытовую химию. Здесь был еще стенной шкаф, и он забрался туда, вжался в дальний угол, завесив себя какими-то старыми ватниками.

      Тут было тихо, спокойно, а самое главное – темно.

      Он закрыл глаза и провалился в глубокий черный сон без сновидений.

      И вот сейчас он снова проснулся, выбрался из своего убежища и огляделся.

      Опять была ночь, а ночь – это его время.

      Опять безумно хотелось есть.

      Но впереди долгая осенняя ночь, так что он успеет насытиться.

      А еще за это время нужно найти какое-то более надежное убежище, куда он сможет спрятаться на рассвете.

      Немного выждав, он выбрался в коридор.

      Больница понемногу затихала.

      Кое-где еще раздавались голоса, ходячие больные в застиранных халатах переходили из палаты в палату – искали собутыльников или так – поговорить.

      Он