Длань гибели. Степан Витальевич Кирнос

полуруины, над которыми всё ещё носится жалобный вой пуль и снарядов, криков и безумного хохота, ставшего скорбной песнью, рассказывающей о былом величии. Ликвидация террориста станет лишь одним деянием, практически незначительным звеном в нескончаемой веренице событий, которые ведут страну к её гибели или же восстанию из праха.

      Далёкое будущее. Город Биробиджан, Бирско-Еврейская Автономная Республика Конфедерации «Зелёный Клин» в составе Российской Конфедерации.

      Холод ночи опустился на землю, неся с собой долгожданную прохладу и окутывая мир непроницаемой теменью. Над головой не видно далёкое и безжизненное сияние серебристых звёзд, нельзя лицезреть прекрасного лика белой луны, ибо небесная твердь укуталась в непроницаемое покрывало тяжёлых облаков. Человек, в военной форме цвета камуфляжного индиго, выглядывает из-под сени деревьев, удерживая у глаз бинокль. На длинной куртке болтается автомат, перекинутый за спину, а у берц, в которые уходят штаны, закреплены ножны.

      Человек смотрит на быстротекущую речку, которая зажата старым городом, повидавшим многое и ставшим одним из центров древнего пламени отчаянного и наивного акта неповиновения, переросшего в катастрофических размерах «пожар». Старые здания с выгоревшими окнами и стенами, разрушенные постройки и обрушенные мосты уподобились древним призракам, напоминающим о былом. Жалобные завывания холодного ветра напевают печальную мелодию прошлого, возвещая о том, во что превратился некогда сносный край, рассказывая одну из самых жалобных историй о том, как наследие славы было обменено на деревянные монеты мнимой свободы.

      – Ну, сержант, что там? – раздаётся вопрос с акцентом одного из западных языков откуда-то сзади, из чащобы. – Всё в порядке?

      – Да вроде всё нормально, – ответил человек с биноклем и развернулся; крупные черты его лица утонули в ночной тьме. – Наши стоят на постах у Биры и ждут приказа.

      – Тогда всё хорошо, но следует быть осторожнее. Пусть твои каждые полчаса с нами связываются по рации. Я хочу выспаться перед завтрашним боем.

      – Всё будет хорошо. Тут конфедератов нет, – басовитым тяжёлым голосом ответил мужчина. – Знаете, хорошо, что ваша Служба вовремя прибыла, нам как-раз нужна помощь.

      – Пойдём уже.

      Воин, тяжело выдохнув, убрал бинокль и развернулся в сторону леса, быстро уходя с опушки и скрываясь под плотным покровом деревьев. Хрустя ветками и листьями под ногами, два бойца подошли к небольшому углублению в земле и мигом нырнули туда, полностью пропав из вида.

      Перед двумя людьми простёрлось помещение, стены которого обиты досками и зашкурены, под ногами стучит древесина, посреди стоит небольшой пластиковый стол, а под потолком прикреплена неоновая лампа, слабо освещающая пространство.

      – О, вот и Костя пришёл. Ну как там, ваши «братья» не пожалуют к нам посреди ночи? – спросил мужчина в абсолютно военной форме спецназа, расположившийся на расстеленном матраце.

      – Хас, успокойся, – грубо сказал человек парню среднего роста, с короткой стрижкой и худым лицом, сидящий за столом и рассматривающий карты. – Комаров, лучше скажи нам, где могут располагаться войска сепаратистов? Мне нужно знать точное расположение их частей в городе.

      Человек, в форме яркого тёмно-синего цвета, снял автомат АК-113, отличающийся от древнего предка длинным стволом и утончёнными чертами, и поставил его у входа, тут же быстро подойдя к столу и заняв свободный стул. Он провёл рукой по светло-зелёному пластику, чувствуя шероховатости и перевёл ладонь на старую потёртую карту.

      «Ох», – тяжко подумал Комаров смотря на людей здесь и не впервые слыша их речь с акцентом; старший сержант даже и не думал, что им придётся работать вместе с ESASR, нерадивыми наследниками легендарной SAS. – «Неужто дела настолько плохи, что мы работаем с войсками других стран для своей выгоды?».

      Хотя Комаров всё равно понимает, что положение хуже некуда и древняя гражданская война, начатая ради безумных грёз о свободе, до сих пор берёт страшную жатву в виде тысяч жизней обычных людей. Из года в год из десятилетия в десятилетия в века продолжается безумное братоубийство, и Комаров видит лишь малую веху развития кровавого конфликта, разодравшего некогда могучую державу на жалкие пёстрые разноцветие лоскуты множества государств, мечтающих о гибели «тирана».

      Комаров ясно понимает, что Федерации нужно помощь, что совместная работа против сепаратистов – благо для страны и её единства, однако его смущает, что Федерация уже не способна самостоятельно погасить огонь древней вражды и приходится взывать к тем, кто за деньги несёт погибель врагам и славу предков по службе.

      – Скажи, капитан, сколько прошло времени с нашей первой встречи? Месяца два или три? Думаю, ты помнишь дорогу на Архангельск и тамошних мятежников?

      – Да, помню, Комаров, это к чему?

      – Надеюсь, что на этот раз ваша работа будет такой-же отличной. Мы много денег потратили тогда, и я удивляюсь, что вообще хватило.

      – Отличной, – тяжело усмехнулся капитан, – ты так говоришь, как будто мы ещё напоминаем SAS.

      – А разве