Лука, или Темное бессмертие. Франк Тилье

но вы единственные, кто располагается в департаменте Сена-Сен-Дени, а преступление было совершено в двадцати километрах отсюда.

      – А какое преступление?

      – В чаще леса собака насмерть загрызла человека. Его лицо напоминало клубничное варенье, а печень торчала из живота.

      Биго проняло. Он медленно опустил планшет:

      – Черт. Жуть какая. А раз вы здесь, то… Вы подозреваете кого-то из моих людей?

      – Я просто веду расследование. Полагаю, все ваши щиты отслеживаются?

      – У нас случаются кражи щитов, как в любой транспортной компании, если вы к этому клоните.

      – Кто ворует? Служащие или посторонние?

      – Посторонние скорее бы украли эти холодильники. Нет, химичим своими силами. И ни для кого это не секрет. Раньше товар «падал с грузовика». Две-три бутылки абсента или коробки с мясом исчезали время от времени между двумя перегонами. Но логистика товаров теперь под строгим контролем, всегда в точности известно, кто что перевозит, вплоть до каждой бутылки. Поэтому отыгрываются на всем остальном, где электронного контроля нет. Провода, медь, щиты – у нас сперли даже шланги для поливки, которые валялись за складом. Шоферы имеют доступ к грузовикам и к погрузочным площадкам. Некоторые возвращаются в середине ночи. Одни прячут товар, другие его забирают. Кражи не крупные, но, когда в конце года подбиваешь бабки, становится грустно, особенно при нынешних обстоятельствах.

      – У вас есть подозрения?

      – Вы же понимаете, если бы я поймал кого-то за руку, у меня не было бы выбора, кроме как уволить, даже за деревянный щит. Но они обходят камеры и покрывают друг друга. Шофер – профессия тяжелая, парни стоят плечом к плечу. Мы, кабинетные, для них злые финансисты, которые гребут деньги, посиживая весь день на стуле, вы понимаете? Я не могу назвать вам какое-то конкретное имя, но мог бы сдать всех разом.

      – Так и сделаем. Дайте мне список.

      Он сунул планшет под куртку и предложил ей следовать за ним.

      – Сколько водителей здесь работают?

      – Двадцать три водителя и двое кладовщиков. Мы с братом создали это предприятие в 2003-м. Я вам все распечатаю, но, честно говоря, не вижу, кто бы мог иметь отношение к вашей поганой истории. Печень торчала, говорите?

      Они вышли и обогнули склад, двигаясь к сборному вагончику. Одри заметила на стоянке пять или шесть машин, припаркованных елочкой, и отметила, что надо заглянуть туда перед уходом. Устроившись у себя в кабинете, Биго включил принтер.

      – А вы не знаете, у кого-нибудь из ваших работников есть одна или несколько собак? Из сильных пород, вроде питбулей?

      – Представления не имею. Я своих ребят знаю по работе, а в их личную жизнь не лезу.

      – И никаких слухов о подпольных собачьих боях?

      – Ни сном ни духом, сожалею. Может, вам лучше спросить их самих.

      Одри чувствовала, что он не хочет неприятностей ни с копами, ни с водителями.

      – А вы можете мне сказать, кто не работал в ночь с понедельника