Владимир Высоцкий. Человек народный. Опыт прочтения биографии. Дмитрий Силкан

все те же рок-музыканты – духовные наследники и последователи Высоцкого. Я имею в виду трибьюты Александра Ф. Скляра, Юрия Шевчука, Сергея Галанина, Константина Кинчева, Натальи О’Шей (Хелависы), Александра Васильева из «Сплина» и некоторых других. Но примеры того, когда люди сделали достойные песни или альбомы-трибьюты, посвященные Высоцкому, можно пересчитать по пальцам. Прикосновение к Высоцкому – огромная ответственность, простирающаяся за умение выучить текст, играть на гитаре и с драматическим выражением на лицо сжимать микрофон, стоя в красивой позе. Не пережив, не погрузившись в его стихи, не осознав то, что он написал, – невозможно даже взяться ни за одну из его песен!

      Но даже «духовные наследники» Высоцкого признают, что невозможно передать весь тот драйв и душевный надрыв, который выдавал он во время концертов. Внутренних сил на такое хватало только у самого Владимира Семеновича!

      Александр Ф. Скляр: От многочисленных предложений выступить с отдельным сетом, посвященным именно Владимиру Высоцкому, я, как правило, отказываюсь. Ведь для меня это подразумевает просто колоссальное вокальное напряжение. Однако включаю песни Высоцкого в свои программы регулярно. Трудно представить, как бы выглядел Владимир Семенович, скажем, в восемьдесят лет, но могу вам сказать откровенно: исполнять его песни, с теми же надрывом, накалом и неистовостью, в мои шестьдесят – задача крайне сложная!

      «Надрыв души», что демонстрировал Высоцкий в своем творчестве, не всегда мог восприниматься положительно. Иногда ему ставили подобные «крайние эмоциональные проявления» в укор. Что воздействует на зрителей исключительно «внешней стороной», непосредственно яркой и эмоциональной подачей – по сути, красивой оберткой, красочным фантиком…

      Валерий Хатюшин: Высоцкий как талантливый актер умел играть на чувственных струнах обывателей. Для них он был, конечно, кумиром. На слушателей и зрителей особенно действовали внешность Высоцкого, его необычный голос, его резкие, бьющие по нервам интонации. То есть внешние, артистические проявления Высоцкого-исполнителя действовали на них завораживающе, и даже не имело значения, о чем именно он поет. Главное было – как он это делает. Его голос и исполнение, конечно, всех обезоруживали.

      И, конечно, не могла не завораживать непредсказуемость творчества Высоцкого, его поведения, даже его жизненной позиции, если хотите! Ведь то, что «Высоцкий был разным» отмечалось уже не раз. При этом разговор идет не о метаниях из крайности в крайность, а скорее о частой смене творческих интонаций, смысловых акцентов, эмоциональных приоритетов. Да и всего творческого алгоритма, если можно так выразиться, – в том числе и под воздействием неких внешних жизненный обстоятельств. До поездок во Францию и по остальному миру – Высоцкий один. После – совсем другой. Или водоразделом в его «творческом мироощущении» вполне можно считать: «до поступления в Театр на Таганке» и «после». То же можно сказать