Хранители школьной тайны или Дело об исчезающем скелете. Юлия Михайловна Назарян

не, и не знающие, сколько им должны дать сдачи, – все это слишком утомляло Катю.

      Бросив взгляд на окно, девочка заметила Красную Шапочку – так она называла, столь редко попадающихся ей на глаза, дятлов. Птица старательно стучала клювом о дерево, и это заставило ученицу ненадолго задуматься. – «Вот бы сфотографировать, а еще лучше – заснять этого трудягу» – подумала Катя, и тут же ее мысли обратились к задачке. – Нет, во что бы то ни стало, она должна ее решить. Если она получит хоть пару плохих отметок, то не видать ей столь желанного фотоаппарата, который папа обещал подарить на восьмое марта. А до этого долгожданного дня уже оставалось совсем немного. – И вскоре капризная задачка стала поддаваться девочке, ведь Катя вовсе не была глупой, просто не любила цифры.

      Как только прозвенел звонок, Катя присоединилась к поднявшейся из-за парты Насте и девочки вместе вышли из кабинета.

      – Сашка опять списал у меня решение, – хмуря брови, сказала Настя, даже не оглянувшись на подругу.

      – Это когда Надежда Викторовна за дверь выходила?

      – Ну да. И зачем только Вера Петровна ее в коридор позвала? Она уже не первый раз это делает, а мальчикам то на руку.

      – Так ты не знаешь, зачем она приходила?

      – Конечно, нет.

      – А вот я знаю.

      – Вряд ли мне это будет интересно.

      – Не торопись с выводами.

      – Ну не тяни же!

      – Вот так-то лучше. Слушай: Вера Петровна преподает анатомию – так?

      – Ну, так.

      – Ее кабинет – номер тридцать. А что особенного в тридцатом кабинете?

      – Ничего.

      – Не совсем верно. Есть в нем нечто особенное, а именно – скелет человека. Так вот, этот скелет вновь исчез из кабинета каким-то таинственным образом. Я говорю – вновь, потому что он и прежде несколько раз исчезал. А Вера Петровна, как обнаружит, что скелет пропал, так и бежит к Надежде Викторовне, жаловаться.

      – С чего ты это взяла?

      – Мне Вика из шестого «б» сказала.

      – И все-то эта твоя Вика знает, – фыркнула Настя.

      – Не все, но многое. Не зря она школьный журналист.

      – И что же, она про этот скелет в стенгазету напишет?

      – Нет, не напишет. По крайней мере, сейчас. Она сказала: – «До тех пор, пока сама в этом деле не разберусь, пока до правды не докопаюсь – не единого слова в газете о скелете не появится! Люблю что-нибудь этакое – таинственное, но выжимать таинственность из того, что может оказаться чьей-то шалостью, ни за что не стану. Я честный журналист!»

      – И как же она собирается докопаться до истины?

      – Пока не знаю, но, возможно, начнет свое расследование.

      – Ха! вот у нас в школе и Шерлок Холмс появился. А кто же будет его верным помощником – доктором Ватсоном? – ты?

      – Может быть и я, – Катя окинула Настю недовольным взглядом, и усмехнулась, – сама-то кем будешь?

      – Тайным союзником скелета, – склонившись к уху подруги, оглянувшись по сторонам, таинственным шепотом проговорила отличница.

      Катя примирительно улыбнулась – если Настя шутит, значит, заинтересовалась, и при случае на нее можно положиться.

      глава вторая

      Мошка Вопросников

      или

      Шестьдесят четыре ветки

      Девочки свернули за угол, и подошли к окну, у которого собирались достоять до конца перемены, любуясь на белые кружащиеся снежинки, возможно, последние в этом учебном году. Но покой подруг был бесцеремонно нарушен совершенно неуместным вопросом:

      – Сколько будет шестьдесят четыре ветки?

      Услышав знакомый мальчишеский голос, девочки оглянулись. В двух шагах от них стоял третьеклассник Тима Вопросников. Росточком Тима доходил девочкам лишь до плеч, то есть, был довольно маленького роста. А вот его серые любопытные глаза, большие сами по себе, благодаря очкам, казались просто огромными.

      – Это опять ты, Мошка, – глянув на мальчика, как на что-то совсем незначительное, Настя отмахнулась от него рукой.

      Мошкой Тиму прозвала Катя, а за ней мальчика так стали называть и некоторые другие девочки. Почему Мошкой? Во-вторых, потому, что мальчик был, как уже говорилось, маленького роста. А во-первых, – да-да, именно, во-первых – потому, что Тимофей – слишком серьезно; Тима – слишком ласково; Тимошка – не только ласково, но и длинно; а вот Мошка – что надо!

      – Да нет, ты слушай, – Мошка и не думал «улетать» прочь, он всегда был очень настойчив.

      – Ну что тебе? – уже было отвернувшаяся Настя, опять повернулась к мальчику.

      – Вопрос есть.

      – Ладно, задавай, а то ведь все равно не отстанешь.

      – Сколько будет шестьдесят четыре ветки? Ой, нет, не ветки, – шестьдесят четыре макушки? То есть, не макушки там были…, – Мошка почесал в затылке.

      – Да ты говори толком.

      – Хорошо-хорошо,