Конец пути. Антон Грановский

что я такого сказала? Я всего лишь забочусь о нашей безопасности.

      – Альберт не опасен.

      – Но он психический.

      – Ты тоже.

      Илона хмыкнула:

      – Очень смешно. Между прочим, они живут прямо над нами. А если ему будет казаться, что из пола выползают маленькие дракончики? Они же нас со свету сживут своими претензиями.

      – А ты получше следи за своими дракончиками, – посоветовала Ника.

      – Ты сегодня прямо фонтанируешь! Ургант и Мартиросян отдыхают!

      – Было бы неплохо, чтобы ты тоже отдохнула. А заодно и я – у меня от твоей болтовни уже голова кругом идет.

      Илона состроила мину.

      – Какая ты добрая, сестра.

      – Уж какая есть.

      Ника двинулась к лифту.

      – Ты куда? – спросила Илона.

      – В кафе, – отозвалась та, обернувшись.

      – А как я попаду в квартиру?

      – Это умный дом. Дерни за веревочку – дверь и откроется.

* * *

      Кольцо, оброненное Илоной, проделало долгий путь по вентиляционным шахтам и упало на пол в черной влажной пустоте подвала.

      Некоторое время ничего не происходило. Затем в непроглядной мгле послышался шорох, а потом на смену ему пришел глухой, ворчливый звук, похожий на звериное рычание.

      Кольцо тихо звякнуло на бетонном полу, словно его перевернули. Невидимое во тьме существо втянуло ноздрями его запах. А затем зарычало снова – и в этом рыке, негромком, сипловатом, рокочущем, послышались холодная ярость и столь неуемная жажда крови, которая не могла родиться в душе разумного существа.

      3

      Кафе находилось в огромном зале. Сейчас он был практически пуст. Справа от входа в зал располагались огромные окна-витрины, сделанные, как помнила Ника из буклета, «из особого небьющегося наноматериала, прочностью не уступающего высоколегированной стали». Однако выглядели они как простые стекла.

      Справа Ника увидела огромную мозаику во всю стену, выложенную из какого-то стеклоподобного разноцветного вещества. Мозаика изображала сложный абстрактный рисунок, заставивший Нику вспомнить о пепле, осевшем на окне в виде концентрических спиралей.

      Впрочем, обдумать это отдаленное сходство Ника не успела. В кафе за крайним столиком, сверкающим белизной пластика, сидел единственный клиент, и это был мрачный брюнет из холла. Тот самый, который издевался над молодоженами, называя их «счастливыми поросятами» и предлагая «умереть в один день».

      Брюнет отправил в рот последний кусок пирожного и запил его черным кофе.

      Ника хотела пройти мимо, но в эту секунду мужчина уронил ложку на пол, прямо ей под ноги. Она машинально нагнулась, подняла ложку, положила ее на стол и собралась идти дальше.

      – Что такое? – спросил вдруг мужчина, подняв взгляд от книги.

      – Ничего, – сухо ответила Ника. – Вы уронили ложку, и я ее подняла.

      – Зачем?

      – Затем, что я культурный человек.

      – Очень интересно.

      – Что вам «интересно»?

      – Интересно увидеть перед собой культурного человека.