Счастье начинается утром. Ольга Черниенко

сразу заметила припаркованный у школы светлый микроавтобус. Многие владельцы собак в Петербурге знали, какому страшному и безжалостному извергу принадлежит эта машина. А вот и он рядом, высокий, костлявый живодёр – символ ужаса и боли…

      Неужели отлов вызван на Орика? Господи, спаси и сохрани малыша!

      Садист всегда ездит с напарником, значит, он где-то рядом, высматривает жертву…

      – Жорик вернулся! – раздались детские возгласы.

      – Жорик, иди к нам!

      Навстречу бежал Орик, улыбался, вилял хвостом, сиял от счастья.

      И вдруг – движение в кустах, ствол ружья и человек, прицелившийся в бегущую собаку…

      – Малыш! Орик! Ко мне! – В отчаянии Алла бросилась наперерез – закрыть собой от ядовитого дротика!

      Пёс развернулся, кинулся в объятия. Девушка! Его любимая! Не зря он так долго смотрел в окно!

      – Тётя, это ваша собака? – окружили дети.

      – Ребята! Жорик нашёлся! – Толпа школьников росла.

      Крепко обхватив руками пса, Алла видела, как удалялся светлый фургон.

      А Орик был счастлив: скулил, подпрыгивал, пытаясь облизать, расцеловать, обнять… Он знал, он чувствовал: здесь его спасение, ведь на свете добрых людей больше, чем злых!

      P. S.

      Орик наконец нашёл свой постоянный дом: вместе с Аллой и Маней он и сейчас живёт в Петербурге и всё так же любит смотреть в окно…

      За пять минут до счастья…

      Он появился внезапно: выскочил из кустов шиповника – высокий, голенастый полугодовалый щенок добермана, выше моего десятилетнего ирландца Эди сантиметров на двадцать. Одно купированное ухо безвольно висит, другое лихо устремилось вверх, и казалось, на голове у добера шляпа с пером. Любопытная мордочка: «Что это вы здесь делаете? А поиграть с вами можно?» Подлетел к Эде, тявкнул, вытянул передние лапы, присел, словно настоящий маркиз в поклоне:

      – Позвольте представиться! И не могли бы вы поиграть со мной?

      Нам было не до игр: бегать и даже ходить мой пёсик был уже не в состоянии – последняя стадия рака. Но мы отчаянно боролись со смертью…

      На руках выносила своего любимца на улицу, забиралась с ним подальше от прохожих и «собачников» в благоухавшие кусты шиповника, которыми в то время густо зарос наш Волжский бульвар. Прижавшись к моей ноге, Эдя грелся на мягком вечернем солнышке, иногда щипал травинки, до которых способен был дотянуться, и просто любовался уходящим днём – так мало их оставалось в его жизни.

      А любопытный молодой шалун приглашал побегать маленькую собачку Эдю – вероятно, принял её за щенка.

      – Милый, беги к хозяину, не будет мой пёсик играть с тобой, видишь?

      Доберман подошёл поближе, понюхал меня, Эдика, и любопытство на его мордочке сменилось удивлением – оказывается, в этом мире есть существа, которым совсем неинтересны столь важные щенячьи игры.

      Где-то вдалеке раздался женский зов:

      – Джонни! Джонни! Ко мне! Куда опять убежал, паршивец?!

      Доберман, не сводя с меня глаз, дёрнулся