Воин Островов. Дебби Маццука

слушается лесной олень, и мой брат позволил вам взять его на конюшню? – удивленно спросил Лахлан.

      Сирена в ответ лишь кивнула, и Лахлан перешел на шепот:

      – Должно быть, Эйдан увлечен вами больше, чем я мог себе представить.

      Чувствуя, что краснеет, Сирена поспешно ответила:

      – Он не увлечен мной, а я не увлечена им.

      Ей совершенно не хотелось говорить и даже думать об Эйдане. Ее интересовал только ее брат.

      На его красивом лице появилась усмешка.

      – Нет? Тогда, может быть, нам стоит узнать друг друга получше, – то ли спросил, то ли предложил Лахлан, оглядывая ее с ног до головы. Затем он намотал на палец локон ее волос.

      Словно очнувшись от ночного кошмара, она хлопнула его по руке.

      – Прекрати, Лахлан! Я твоя сестра.

      Лахлан нахмурился и озадаченно размотал палец.

      – Да ты свихнулась, у меня нет никакой сестры.

      Сирена не планировала столь скоро рассказывать Лахлану правду, но раз уж так получилось, выбора у нее не было.

      – Есть, – ответила она. – У нас один отец. Именно он просил меня отправиться в ваше королевство и вернуть тебя на Волшебные острова.

      – Кто? Кто ты?! – воскликнул Лахлан, вскочив.

      Сирена осторожно сняла голову оленя с колен и подложила под нее сено.

      – Я же говорю. Я твоя сестра, – сказала она, вставая. – Разве ты не помнишь меня, Лахлан? Когда ты был совсем маленьким, ты являлся ко мне во снах.

      Паника исказила красивое лицо юноши.

      – Уходи отсюда!

      – Но это правда, Лахлан. Ты мой брат, и я не могу оставить тебя здесь. Я отправилась сюда, чтобы забрать тебя домой.

      – Я сказал, уходи отсюда! – ответил Лахлан, схватив ее за плечи.

      Сирена почувствовала, что не может ни вдохнуть, ни выдохнуть.

      – Ну пожалуйста, Лахлан. Я понимаю твое удивление, но нам надо поговорить. Мы одна семья.

      – Больше ни слова! – решительно покачал головой Лахлан. – Уходи отсюда, или я за себя не отвечаю. Если мой брат узнает, кто ты, он убьет тебя не раздумывая. Эта история и так принесла нам много горя.

      Гнев его слов был таким, что Сирена невольно отступила. Теперь его лицо было настоящей маской ярости.

      – Но ты часть нашего королевства, часть нашей семьи. Как ты можешь ненавидеть меня? Я никогда не забывала о тебе, том маленьком испуганном мальчике, которым ты когда-то был.

      Лахлан слушал, отведя взгляд. Сирена говорила, надеясь разрушить стену вражды:

      – Я любила тебя даже тогда, когда еще не знала, что ты мой брат.

      Лахлан закрыл уши руками.

      – Перестань, я не хочу тебя слушать. Я не такой, как вы, и не хочу быть таким.

      «Как он может ненавидеть меня? Ведь я не сделала ему ничего плохого».

      Лахлан прислонился к стене и опустился на пол, пряча лицо в коленях. Заглушив свою гордость, Сирена села рядом и положила голову ему на плечо.

      – Мне очень жаль, Лахлан. Я не хотела тебе ничего плохого. Я думала, ты будешь столь же счастлив найти меня,