Тугая струна. Вэл Макдермид

столько раз урезали финансирование, что мы были буквально вынуждены оптимизировать все ресурсы, – ответил он. – Раньше у нас на каждой станции круглосуточно дежурил целый наряд штатных офицеров, но это, честно говоря, пустая трата денег. Я знаю, многие ребята были недовольны, но пару лет назад мы перешли на смешанный график дежурства штатных пожарных и почасовиков. Несколько месяцев потребовалось, чтобы утрясти штатное расписание, но в конце концов мне как начальнику стало значительно легче.

      На лице Кэрол отразилось разочарование.

      – Для нас это, к сожалению, не подходит.

      Пендлбери пожал плечами:

      – Мне трудно судить. Вы могли бы оставить часть сотрудников, чтобы справляться с ежедневной рутиной, а кроме них организовать ударную команду, которую использовали бы только в тех случаях, когда эти люди действительно были бы нужны.

      – Что-то в этом роде у нас уже есть, – сухо ответила Кэрол. – Основной состав мы зовем ночной сменой, а ударная команда – это наши дневные бригады. К сожалению, спокойной обстановки у нас не бывает и мы никогда не имеем возможности их отпустить.

      Разговаривая, Кэрол не переставала пополнять психологический портрет начальника пожарных, который мысленно составляла. Когда он говорил, его темные прямые брови топорщились и двигались туда-сюда над светлыми серо-голубыми глазами. Если учесть, сколько времени этот человек должен был проводить за письменным столом, его кожа выглядела на удивление смуглой, морщинки вокруг глаз, когда он не хмурился и не улыбался, казались белыми полосками. Наверное, часто выходит в море или рыбачит в устье реки, догадалась она. Когда он кивнул, соглашаясь с тем, что она говорила, ей в глаза бросилась проседь в его непокорных темных волосах. Значит, подумала Кэрол, внося поправки в свое первое впечатление, ему уже за тридцать. У нее была привычка составлять портреты новых знакомых, пользуясь терминами полицейских сводок. До сих пор ей не приходилось участвовать в составлении фоторобота, но она не сомневалась, что, доведись ей давать чей-то словесный портрет, пусть даже она видела этого человека всего один раз, полицейский художник нашел бы в ней идеальную свидетельницу.

      – Ну а сейчас, когда вы видели, как мы работаем, вы готовы согласиться со мной, что если мы говорим: этот пожар смахивает на поджог, то наши слова – не полная чушь?

      Пендлбери говорил спокойно, но в его глазах, устремленных на нее, ясно читался вызов.

      – Я ни разу не сказала вам, что сомневаюсь в ваших словах, – невозмутимо ответила она. – Если что и вызвало мои сомнения, так это всегда ли мы относились к ним с должной серьезностью.

      Она щелкнула застежками и достала из портфеля папку:

      – Если у вас найдется время, мне бы хотелось, чтобы мы с вами еще раз вспомнили подробности этих происшествий.

      Он склонил голову набок:

      – Неужели я и впрямь слышу то, что слышу?

      – Сейчас, когда я видела, как вы работаете, я просто не могу поверить,