По имени «Кассандра». Ольга Черных

угодить, шоб не обижать Митрия. Все ж мать родная. Все постепенно наладилось. А муж никогда меня не обижал, всегда рядом был. Грех жаловаться, счастливая я была в замужестве. Ты не смотри, шо он сейчас такой, як жердь – худой да безмолвный. Глаза у него, васильки полевые, от слез выцвели да вылиняли. Молчит, все время курить и по ночам плачет, як дитя малое, да так, шоб я не слышала. Жалеет меня, – тетя Катя тяжело вздохнула и сама незаметно всхлипнула. – Это он от горя согнулся. С сыном у нас беда. Дал Бог одного сыночка, вырастили его и не уберегли. Да ты его помнишь, наверное? Он помладче был, кажись, годика на два, но с вами всегда на улице бегал. Эх… – вздохнула она снова. – Это когда же было? Я тогда и подумать не могла, шо такая беда на нас свалится. За шо мы так Бога прогневали?

      Варвара не стала ни о чем расспрашивать. Она и так знала, что соседка сама расскажет о сыне и обо всем остальном, что так угнетает. Однако тетя Катя, вдруг махнула рукой и, промокнув слезинку краем платка, резво поднялась из-за стола.

      – А ну, идем наверх. Ты там устроилась? На масандре?

      Они поднялись по лестнице. Соседка остановилась у двери, переведя дух, потом взяла ее за руку и, как маленькую, подвела к окну.

      – Вон там, вишь, большой дом с крышей из черепицы? Смотри, там и вечером столько света, шо все, як днем видать. Смотри-смотри, на том месте раньше стояла ваша хата, – она вздохнула. – Неужели не помнишь? А теперь там живет какой-то важный пан, здоровый такой, молодой еще, только не наш он – приезжий откуда-то издалека. И такие же к нему приезжают, важные да гордые. Все на красивых машинах. Говорять военные, но пагоны я на них не видела. Раньше, если хто чужой в деревне появился, все тут же об этом узнавали, потому шо люди на виду друг у друга были и жили открыто. А теперь понаехало… и никого мы не знаем: хто и откудова? Порой, кажется, шо приезжих и чужих уже больше чем местных. Мы им и счет потеряли. Як-то дед мой заметил, шо, вроде, теперь не они у нас, а мы у них в гостях живем. Хозяевами себя чувствуют. Места тут красивые и для здоровья полезные, то все знают. Шо ни на есть, настоящий горный курорт с чистым лечебным воздухом. А яка зимой красота? Ты бы посмотрела. В общем, круглый год дыши бесплатно, сколько хочешь. Вот они и дышуть. Только и видим, як на машинах ганяють: туды-сюды, сюды-туды. Все дела у них. Колька, сосед, верно говорит, шо теперь у нас живут одни «деловые».

      Тетя Катя замолчала. Она, уперевшись руками в подоконник продолжала смотреть вниз – на мерцающие огоньки в долине.

      – А хату вашу старую враз бульдозером снесли, я и глазом моргнуть не успела, – вдруг вспомнила она. – И на ее месте вон особняк построили, да як быстро. Видать, не бедный, есть за шо. Эх, Варька, ты хоть помнишь, когда с мамкой у бабушки гостила? Ваш двор был весь в саду… Груши помнишь? Сладкие, як мед. Мы их «дулями» называли. Хотя нет, ты тогда еще совсем маленькая была. Где тебе помнить? – добавила разочаровано.

      Варвара неуверенно кивнула. Какие-то смутные воспоминания обрывками всплывали