Тиара Боли. Артур Александров

транства, вся комната казалась какой-то дымчатой и зыбкой – будто существовала только в чьем-то распаленном воображении.

      На тибетском ковре из шерсти и шёлка, устилавшем артериально-алый пол, в позе эмбриона лежал обнаженный молодой человек со следами истязаний на поджаром теле. Он был чисто вымыт и ухожен, но измучен стыдом и болью. Спрятав в ладони красивое лицо, юноша забылся тревожным, болезненным сном. И снились ему далёкие, забытые всеми хрониками, времена, полные невероятных чудес и непознанных тайн. Странная и мечтательная реальность, столь чуждая его собственному жестокому миру. Исчезнувшая из людской памяти эпоха, которой словно и не могло быть в Истории. И все же…

      В ласковом огне солнечного света, озарявшего благословенный вечноцветущий край, сияли золотые шпили двенадцати башен императорского дворца. Они вздымались над плодородными землями, тысячелетиями не знавшими горя и бед, где в довольстве и благополучии жил народ могущественной империи, славя своих владык и твердо блюдя законы доблести и чести. И когда распахнулись высокие створы врат скульптурной стены, окружавшей обитель императоров, то ликованием встретили улицы столицы молодого наследника трона, отправлявшегося в дальний поход.

      Ослепительным блеском вспыхнули грани чистейших алмазов в его венце. Гордо и надменно сидел он на белоснежном жеребце, небрежным взмахом руки приветствуя своих подданных. Тщеславие и самолюбие принца не умалили всеобщей любви, окружавшей его род от самых древнейших эпох. Вдали от границ благословенного края гремели бури неспокойного мира, но люди империи без тени сомнений верили короне, и ждали новых победоносных свершений от возлюбленного наследника.

      Далеко за пределы его будущих владений, к неведомым опасностям и жестоким землям, лежал путь венценосного юноши. Но не найдется силы, равной той, что будет окружать принца нерушимой защитой. Плотными рядами строились грозные всадники за его спиной. Чистым золотом блистали доспехи воинов императорской гвардии, равных которым не было и не будет в поднебесном мире. В лучших кузнях самые умелые мастера днями и ночами ковали их оружие и броню, а легенды говорили, что эти воители, как один, являлись плоть от плоти потомками величайших героев. И запели, возвещая начало похода, боевые трубы, а на высоких пиках затрепыхались белые знамёна с шитым золотом изображением дракона, расправившего крылья над зубчатой короной – древним гербом великого рода Хранителей Света.

      Тяжелая дверь распахнулась бесшумно, но юноша вздрогнул и со стоном проснулся, открыв испуганные глаза. Странный сон покинул его, и растаяло в забвении великолепие сказочного дворца. В комнату вошла статная высокая девушка, игриво сжимавшая в сильных пальцах плеть-многохвостку. Короткое агрессивное платье, обтягивающее стройное тело как вторая кожа, сидело безупречно на упругих формах. Высокие сапоги довершали соблазнительный фетишный наряд. Сквозь правильные тонкие черты лица проступила глумливая жестокость, украшенные татуажем чувственные губы искривились в похотливой усмешке.

      – Ну здравствуй, любимый. Знаю, ты уже соскучился по мне.

      Глава первая

      Шаг в пустоту

      Ощущая приятную сытость после умеренного обеда, подполковник неспешно листал отчеты оперативников. Ничто сегодня не портило его настроения: на рассмотрение следователя Особо Отдела в этот раз попали материалы малозначительного содержания. «Полевые» сотрудники отличались усердием, но им не хватало умения четко квалифицировать факты. Равнодушно пожав плечами, Антонов отложил бумаги и закрыл электронные документы. С сибаритской ленцой он поднялся с удобного кресла, одернул сомнительно сидевший на плотной фигуре пиджак, постаравшись придать лицу положенное выражение внимательной готовности – начальство объявило незапланированное совещание. Покидая кабинет, офицер был спокоен – день, полный рутинной работы, предвещал лишь новые отчеты и согласования.

      Длинный коридор неприметного здания, блиставший медицинской чистотой, пустовал, напоминая об увеличившейся занятости всего штата ведомства. Трясина сегодняшней меланхоличной деятельности подполковника была лишь кратковременной передышкой. За плотно закрытыми дверями кипела работа, специфика которой способна была привести к умопомешательству неподготовленного обывателя, и ее объемы пугающе возрастали. На уровне отчетов и докладов, зачастую ложившихся на стол – страшно сказать – первым лицам государства, звучали оптимистичные ноты, описывающие повышение эффективности выявления и раскрытия дел. В ответ руководство Отдела всячески поощрялось из средств федерального бюджета, и центральный офис ведомства, напичканный новейшими плодами научно-технических достижений, уже походил на штаб-квартиры суперзлодеев из «бондианы».

      Но редкими меланхоличными вечерами, когда Алиса и дети уезжали на выходные к ее родителям, оставив мужа погребенным под ворохом взятой на дом работы, Антонову все же приходилось разгонять скребущих на душе невидимыми лапами кошек. Слишком долго он служил в самом засекреченном ведомстве силовых структур, слишком много видел, и слишком много так и не смог понять. Тайны иной реальности не поддаются каталогизации и штампованному мышлению,