Земля Ольховского. Тайны чужого мира. Kнига вторая. Константин Колчигин

и я машинально придержал девушку за бедра). – Вы, наверное, устали больше моего!

      – Я старый закаленный воин! – невесело рассмеялся я. – Не так давно я бы назвал все случившееся сегодня обычным рабочим днем… И, кроме того, кто-то должен следить за нашим каналом – довольно скоро он может закончиться и если пропустить этот момент, то нас далеко унесет в море! Придерживаясь за мою руку, девушка осторожно перешагнула сиденье, а потом, уже оказавшись за моей спиной, помедлила немного и как-то неуверенно спросила:

      – Ничего, если я разденусь? У меня вся одежда просто в ужасном состоянии…

      – Да, конечно! – сразу откликнулся я, хотя уже думал о том, что предстояло сделать в ближайшие часы. – Завернитесь в плед, а ваши вещи мы хорошенько прополоскаем, когда пристанем к берегу! Думаю, все успеет высохнуть лишь за несколько часов.

      Наташа разделась за моей спиной, взяла с сиденья оба пледа и повозилась еще несколько минут в носовой части устраиваясь поудобней, а потом затихла. Дремавший до того сидя Адмирал, теперь тоже растянулся на пайоле у моих ног и погрузился уже в основательный сон. С четверть часа я сидел совершенно прямо, положив руки на колени и закрыв глаза, а также оставив все посторонние мысли, сняв лишнее напряжение с усталого тела, лишь автоматически поддерживая равновесие в этой не слишком удобной позе. Это был один из моих собственных методов частичного восстановления сил, который не раз помогал мне преодолевать экстремальные ситуации. Немного отдохнув таким не совсем обычным (для обычных людей) способом, я осторожно взялся за весла и стал понемногу подгребать к правому берегу канала, который теперь мог закончиться (как я был уверен) в любую минуту. Приблизившись к наклонной стене, я почти перестал грести и лишь слегка правил веслами, удерживая лодку на расстоянии в несколько метров от уреза воды. Течение не ослабевало – гладкая каменная поверхность проносилась мимо с прежней скоростью, и мне подумалось, что выбраться здесь наверх очень непросто, а лодку почти невозможно остановить, потому что наклоненные под значительным углом плиты, скорее всего, уходили еще на много метров под воду, и никакой якорь здесь бы просто не смог удержаться. Я ждал более часа, продолжая удерживать дистанцию между берегом и лодкой, следя также за окружающей обстановкой. Канал кончился неожиданно, хотя я и был к этому готов – наклонная стена ушла вправо под почти прямым углом, и лодку сразу понесло в обширный водоем. Что это было: залив или уже само море – в темноте судить было невозможно. Я налег на весла, достаточно быстро отвел суденышко со стрежня и, преодолевая постепенно слабеющее течение, медленно приблизился к берегу. Минут десять я еще плыл мимо наклонной каменной стены, пока она постепенно не сошла на нет, и ее место занял очень пологий песчаный пляж. Некоторое время я неторопливо греб и мимо него, пока не обнаружил впадающий в море (или его залив) небольшой – шириной в три-четыре метра – ручей. Подобные места мне всегда казались предпочтительнее для стоянки моторной лодки, тем более, что вода в заливе могла быть солоноватой.