Игра Лазаря. Максим Марух

в нём живёт по меньшей мере штук двадцать кошек и котят всех пород и мастей, – подтвердил Сенсор. – Бабуля, которую мы поймали, этот приют организовала и содержит.

      Лазарь почувствовал поднимающуюся внутри неприязнь. Люди без цели – самые опасные люди на свете. Наверное, поэтому он одинаково недолюбливает стариков и детей.

      – В инсоне Яники, – он неопределённо кивнул куда-то в сторону, – вскормленники её питомника стали неплохим снеком для целой ватаги голодных животных.

      Дарения брезгливо поморщилась, но смолчала.

      Сенс продолжил. По иронии судьбы бабка оказалось не просто помешанной кошатницей, но ещё и председателем тамошнего ТСЖ. Так что заведовала делами жильцов как картонной коробки, так и бетонной.

      – В общем, мы ей наплели, что одна девчонка…

      – Яника, – быстро вставил Лазарь.

      – … Яника, – механически повторил Сенсор, – рыжая такая, сумочку с деньгами и паспортом на остановке забыла. Мы, дескать, нашли и вернуть хотим. Бабка знай не дура – фамилию, говорит, скажите, и тогда уж подумаем, наша она или нет.

      – Хитро, – согласился Лазарь.

      – Мы тоже не пальцем деланные, – вмешалась Дара. – Где гарантии, что старуха не соврёт и не присвоит чужие деньги? Так что первыми ничего никому говорить не будем. Пусть она сначала скажет фамилию, а мы по паспорту сверим.

      – Ещё хитрее.

      – Не тут-то было! – Сенсор погрозил кому-то указательным пальцем. – Старушка точно в контрразведке служила. До прописочки, говорит, паспорт полистайте – там и адресок найдётся. Зачем же людей лишний раз беспокоить?

      – Очень хитро!

      – Угу, – сказала Дара. – Тут я вспомнила этаж и номер квартиры в инсоне. Ну, и попала в точку.

      – А вот это уже везение, – поскучнел Лазарь.

      – Везение или нет, но старушка тогда всю подноготную про Янику твою нам выложила. В общем, зовут её Катя Исакова, ей то ли восемнадцать, то ли девятнадцать лет, учится в РИНХе на первом курсе юридического, живёт вдвоём…

      – … с отцом, – опередил её Лазарь.

      – … с отчимом, – в унисон с ним закончила Дара.

      Лазарь секунду думал.

      – Интересно, – сказал он. – Куда делись остальные родители, узнали?

      Дарения снова поморщилась – речевые обороты Лазаря частенько действовали на неё, как рвотное.

      – Остальные умерли. Отец погиб, когда она была совсем маленькой. Мать вышла за отцовского старого друга, а два года назад скоропостижно скончалась.

      – Интересно, – повторил Лазарь. – Что-нибудь ещё?

      Сенсор часто заморгал в попытке размять немеющие веки:

      – Ещё она очень милая девочка, всегда приветливая, всегда здоровается. А иногда даже справляется о самочувствии старушки. Короче, ничего больше. И больше ничего не узнаем – по крайней мере, от бабки-управдома. Она ещё долго сыпала нас комплиментами, пока мы смывались оттуда, не отдав ни сумки, ни паспорта. А что «интересно»?

      – То, что девчонка не нормальная, – ответил Лазарь, думая, как сильно хочет сейчас спать. – В смысле, не нормальная ненормальная.

      – Типа