Русь и Орда. Михаил Каратеев

им обидно. И ежели бы им представился случай от него отделаться, они бы недолго раздумывали.

      – Коли так, почто же ты сумневаешься в том, что ныне говорят?

      – Да уж больно тихо было в нашей земле, как я ее покидал. А когда такие дела вызревают, в самом воздухе чуется что-то неладное. Есть и другое: Василий Пантелеевич своим дядьям не дуже доверяет и, мнится мне, столь легко не дался бы в западню.

      – Ну а все же, коли оплошал он и заманили его?

      – Тогда могло окончиться так, как люди сказывают. Василий Пантелеевич человек горячий и, когда осерчает, хоть кого может в куски посечь. Живым бы он им в руки не дался.

      – И что же теперь будет, коли все так случилось?

      – Да ничего не будет. Съездит Василий Пантелеевич в Орду, оправдается перед ханом, и дело с концом. Ведь правда-то на его стороне.

      – Значит, мыслишь ты, что стола своего он не потеряет?

      – Вестимо, нет! Хан еще и обласкает его за то, что был крут и смуты в своей земле не допустил. Для Узбека тот князь и хорош, который своих удельных умеет в страхе держать. А голов русских нешто ему жалко?

      – Думаю, в этом ты прав, боярин. Тако же и я мыслю, – задумчиво промолвила Ольга. – Ну, однако мне домой пора. Спаси тебя Бог за все, что ты мне поведал.

      – Рад, коли угодил тебе, княжна. Стало быть, на этом кончился наш первый разговор. А второй когда же?

      – Али ты уже перестал торопиться в Вятскую землю? – спросила Ольга, поднимая на Василия искрящиеся улыбкой глаза.

      – Ехать-то мне нужно, Ольга Юрьевна… но ведь надобно колодой быть, а не человеком, чтобы с легким сердцем покинуть места, где тебя хоть издали увидеть можно. К тому же я тебе обещал остаться на два либо три разговора.

      – Ну, коли для пользы твоей надобно, то обещание я тебе могу и вернуть.

      – Али не хочешь ни о чем более меня выспросить?

      – Да будто уже и не о чем.

      – Ништо, княжна. Я и сам нашел бы, что тебе рассказать.

      – А занятно будет?

      – Да уж постараюсь…

      – Ну, коли так, завтра, в этот же час, приходи сюда снова. А покуда прощай, боярин.

      – До завтра, Ольга Юрьевна. Храни тебя Господь!

      Глава 38

      А увидит муж, что непорядливо у жены, ино умел бы жену наказывати и учити всяким рассуждением… А коли вина велика, и за ослушание и небрежение ино снять рубашку и плеткой вежливенько бити, по вине смотря.

«Домострой», XVI в.

      Прошла неделя, а Василий все еще сидел в Муроме и, казалось, менее всего помышлял об отъезде. Напрасно Никита все чаще и настойчивее напоминал ему о необходимости торопиться, – он лишь досадливо отмахивался и отвечал, что за Каменным Поясом они еще успеют насидеться вдоволь, а Руси, быть может, больше никогда не увидят.

      Свидания его с княжной продолжались ежедневно и вскоре для обоих превратились в некую не осознанную умом потребность. Когда Ольга немного привыкла к Василию и поборола свою застенчивость, перед ним открылась женщина не только красивая и обаятельная, но и далеко не глупая, вдумчивая,