Калигула. Саймон Терни

процессией на Форум, вернулись с нами на Марсово поле и тоже стояли вокруг костра.

      Костер поджег Калигула. Теперь уже никто не посмел бы оспорить его право это сделать. Мы наблюдали, как высокий конус из дров вспыхнул и заполыхал – очень быстро и очень жарко. Впрочем, мне не с чем было сравнить. То были первые похороны в моей жизни. Когда от костра осталась лишь горсть тлеющих углей с торчащими тут и там жуткими костями, его полили вином и водой. Столб дыма взмыл высоко в небо, запачкав прозрачную осеннюю голубизну. В последний раз горожане восславили Ливию и разошлись по домам.

      Несколько рабов собрали пепел в ткань и осторожно пересыпали в изящную урну. Жрец при помощи Калигулы захоронил одну кость, и одна свинья была принесена в жертву, чтобы освятить землю. Слуги с виллы накрыли угощение. Мы сели на заготовленные заранее стулья и в молчании приступили к еде. Тем временем служители мавзолея прямо при нас принялись убирать остатки костра.

      Покончив с едой, я оглянулась и обмерла. Народ разошелся. Преторианцы остались.

      Более того, в тени мавзолея угадывался мрачный призрак – фигура префекта. Когда со столов стали уносить остатки погребального пира, Сеян вышел на свет. Калигула поднялся и шагнул к нему, но внезапно его опередил Друз. Должно быть, старший брат пожелал вернуть себе место главы семьи, неудовлетворенный второстепенной ролью в церемонии. А может, он хотел защитить Калигулу. Друз встал прямо перед Сеяном, и как же я была довольна, что не я, а брат смотрит в холодные глаза префекта. Я бы ни за что не встретилась с ним взглядом, даже если бы была достаточно высокого роста.

      – Твое присутствие здесь отдает дурным вкусом, – негромко произнес Друз.

      Сеян изогнул бровь:

      – Твое присутствие здесь противоречит обычаю, а также является оскорблением императора.

      – Сеян, у нас тут семейное событие, похороны закончились. Нам осталось вернуться на виллу и совершить подношение ларам.

      – Вы не сможете это сделать, – ответил префект преторианцев с улыбкой палача, оценивающего свою жертву.

      Я содрогнулась.

      – Объясни, – угрожающим тоном потребовал Друз.

      – Вы не вернетесь на виллу госпожи Ливии. После ее смерти имение переходит ее сыну, а император желает, чтобы дом был освобожден от проживающих там людей.

      Калигула сердито прищурился и встал рядом с Друзом:

      – Если мы не вернемся и не очистим дом, погребение не будет считаться свершенным. Префект, твое требование недостойно.

      Сеян теперь в открытую ухмылялся:

      – Да пожалуйста! Император принял решение. Вилла больше не является вашим жильем. Ваш дядя Тиберий желает, чтобы вы переехали в дом вашей бабки Антонии. Все вы.

      Друз открыл рот, переполняемый горечью и гневом, но теперь Калигула вышел вперед и не дал брату сказать ни слова.

      – Хорошо, префект, – процедил он. – Полагаю, ты проследишь за тем, чтобы наши вещи перевезли