Бэтман Аполло. Виктор Пелевин

Animograms and Necronavigators[7].

      – Вчера, – начал он, повернувшись к классу, – меня спросили, какое отношение имеет наша вводная беседа к загробному миру. А у меня к вам встречный вопрос: что значит – загробный мир? Что это вообще такое – тот свет? Пусть кто-нибудь скажет. Вот ты…

      Он указал на Эза. Тот пожал плечами:

      – Измерение, где живут мертвые.

      Улл наморщился, словно в рот ему попало что-то кислое.

      – Тебе самому нравится, как это звучит? «Живут мертвые». Зачем они умирали тогда, если до сих пор живут? И почему они в этом случае мертвые?

      Он повернулся к Тету. Тот ненадолго задумался.

      – Ну… Наверно, жизнь в какой-то форме продолжается после смерти?

      – Твой телефон мелодии играет? – спросил Улл.

      – Да.

      – А если его разобрать и выкинуть батарейку, он играть будет?

      – Не думаю.

      – А может, он просто другую мелодию начнет играть? Тихо-тихо?

      – Вряд ли.

      – А мертвый человек, значит, продолжает жить? Включите-ка мозги. «Человек» – это вообще философское понятие. Живым или мертвым бывает только тело.

      – Вы к чему клоните? – спросил Тар. – Что никакого загробного мира нет?

      – Именно! – кивнул Улл.

      – То есть мы приехали учиться нырять, а нырять некуда?

      – Совершенно верно.

      – Но ведь куда-то ныряльщики все-таки ныряют, – сказала Софи. – Куда же тогда?

      – Чтобы понять, куда мы ныряем, – ответил Улл, – надо сперва разобраться, – откуда. Я сказал, что никакого загробного мира нет, и могу это повторить. Но нет и догробного мира. Есть поток переживаний, из которого складывается наш опыт. Пока вы живы, вы ежесекундно получаете новые впечатления с помощью органов своего тела. Полная сумма всех впечатлений – это и есть ваша реальность. Мертвый человек именно потому мертв, что никакого опыта больше не приобретает. Его реальность ничем не отличается от сна без сновидений. Кто-нибудь помнит свой последний сон без сновидений?

      Улл обвел глазами класс. Мне показалось, что манекены с задних рядов готовы к этому разговору лучше нас – но, в силу косности своих материальных оболочек, не способны в него вступить. Класс ответил молчанием.

      – Мы видим их каждую ночь, – продолжал Улл. – Но такого опыта нет ни у кого – потому что на время сна без сновидений полностью исчезает тот, кто мог бы его получить. То же касается и состояний после смерти. Нет никого, кто мог бы их испытывать. Самые утонченные из мистиков говорят, что именно в этом заключается наша изначальная природа, но вампиры равнодушны к пустой игре слов. Мы смотрим на все практически…

      Улл несколько раз прошелся перед партами, обхватив подбородок ладонью. Мне пришло в голову, что он похож на пожилого и уже не очень хорошо соображающего Гамлета, забывшего, куда он положил свой череп.

      – Никакой жизни после смерти нет! Загробного мира тоже нет! Человеческое существо состоит из двух элементов – света и витража. Смерть их разъединяет. «Жизнь после смерти» – это оксюморон.

7

Семинар 2 – что такое дайвинг и чем он не является, лимбо, анимограммы и некронавигаторы.