Летние детективные истории. Наталья Александрова

трубку бросала… Я думаю, если они и начали встречаться, то только потому, что Настя проявила какую-то не по годам удивительную мудрость. Она сказала, что не хочет терять ни друга, ни подругу, и если так все сложилось – то, несмотря на собственную боль, она все-таки рада счастью своих близких людей… Моя Маринка – идеалистка. Она ей поверила и все говорила мне, какая Настя замечательная.

      – А ты поверила?

      Катя покачала головой:

      – Не совсем. Мне кажется, у Насти практичность взяла верх. Она ведь, как и Марина, в театральный собирается. Мы свою дочь толкать не будем, сама поступит, и сплетни лишние не нужны. Но за Настю мы планировали похлопотать. Господи, неужели это она? Но мне же звонил мужчина!

      Какую-то долю секунды Наталии казалось, что актриса ее разыгрывает, что взрослый человек просто не может не предположить возможность сговора.

      Но в глазах Кати отражалось такое искреннее недоумение, что Писаренко решила оставить последнюю реплику без ехидных комментариев и попросила:

      – Знаешь что, позвони Насте, предупреди, что я сейчас к ней зайду. Хочу с ней побеседовать. Очень уж меня смущает ее не по годам развитая философская мудрость… Я к тебе, Катерина, прекрасно отношусь. Но если бы ты моего Леньку увела, я бы все космы тебе повыдергивала! Не верю я в искренность женской дружбы после того, как подруга твоего парня уводит…

* * *

      – Проходите в Настюшину комнату. Она сейчас в ванной уберет и подойдет. Знаете, Карвина после прогулки помыть – это только полдела, потом еще ванную оттирать приходится. Шерсть длинная, собака встряхнется – и плитка, зеркала, все в брызгах…

      Наталия краем уха слушала причитания Настиной мамы по поводу коварства пса, удравшего на помойку и перепачкавшегося с ног до головы, и все не могла оторваться от рыжего лохматого красавца породы голден-ретривер.

      Карвин сразу признал в эксперте истовую собачницу, протянул влажную лапу, принес любимую игрушку, а потом просто ткнулся рыжей мордой в колени Наталии и блаженно закрыл глаза. Видимо, это означало одно – гладь меня! Других дел у людей, с точки зрения Карвина, похоже, вообще быть не могло. Эти двуногие создания, конечно, предназначались только для одного – оказывать знаки внимания красавцу Карвину.

      «Даже если бы Настя хотела, она не могла бы меня расположить к себе больше, – досадовала Писаренко, почесывая ретривера за ушами. – Я обожаю собак. И мне всегда казалось, что люди, у которых есть псы, просто не могут быть плохими. Но, похоже, в любом правиле бывают исключения».

      Оторвавшись наконец от разомлевшего песика, Наталия прошла в комнату и с любопытством осмотрелась по сторонам.

      Постеры, ярко-розовая майка, висящая на спинке стула, стопка глянцевых журналов возле дивана – что ж, по крайней мере хоть Настя интересуется тем же, что и девчонки ее возраста.

      Заметив, что лежащий на столе ноутбук не выключен, а просто переведен в ждущий режим, Наталия, с опаской посмотрев на дверь, метнулась к столу, быстро щелкнула по клавишам.

      Компьютер