Алмазный трон. Руслан Мельников

Князь взмахнул руками. Выплюнул краткое заклинание.

      Там, где лежали трофеи, столбом поднялось голубое пламя. Ревущее. Искрящееся.

      Крысий потрох! На миг Тимофею показалось, будто он различил в колдовском огне огромное око, зависшее над башенной площадкой. Потом видение исчезло.

      Магический удар был страшен. Веревки развеялись пеплом. Подвижные крючья-когти развалились на сочленения. Кольцо с ножами изогнулось спиралью, лопнуло и рассыпалось на части. А еще мгновение спустя железо обратилось в окалину и пыль.

      Порыв ветра сдул с почерневшего камня золу и труху. От бесерменского оружия не осталось и следа.

* * *

      По лицу Чжао-цзы скользнула мимолетная, едва уловимая гримаса недовольства. Горбатый колдун западных варваров-фань, который на самом деле вовсе не был горбуном, слишком быстро распознал его хитрость. Старейшине-ву, предводительствующему над кланом «лесных демонов» линь гуй, это не понравилось.

      Утешало одно: прежде чем колдовское пламя оборвало магическую нить, позволявшую следить за врагом, Чжао-цзы все же успел кое-что узнать. И, если быть уж совсем честным, он успел узнать не так уж и мало.

      А со временем узнает еще больше.

      Обязательно узнает. Непременно…

      Предводитель линь гуй с улыбкой глянул на пленницу, которая лежала между двух кристаллов с Костьми Силы. Это была хорошая добыча – и кристаллы, и пленница.

      Кристаллы… Толстая прозрачная оболочка. На ровных блестящих гранях проступают путанными матовыми росчерками древние письмена. Не всякий каллиграф смог бы безошибочно скопировать столь сложные иероглифы. Внутри каждого кристалла – согнутая в колене и сильно усохшая нога. В одном – правая, в другом – левая. Кость и кожа. Вернее одна только Кость, обтянутая тонкой сухой почерневшей пленкой, некогда бывшей кожей. Мумифицированные конечности были маленькими – как ноги истощенного младенца. Но они не принадлежали человеку. Согласно тайным преданиям, это были останки Яньвана – князя мертвых. Кости, несущие в себе его силу, попали в этот мир из царства, напитанного водами желтого источника. Из подземного царства Смерти, имя которому Диюй.

      Пленница… Миловидное лицо иноземной варварки портила гримаса ненависти. Большие и черные, как спелая ягода тутовника глаза горели бессильной злобой. Род оскален, зубы – ровные, белые. Что еще? Смуглая кожа, высокая грудь, иссиня-черные волосы… Женщина была обнажена и совершенно беспомощна. И изуродована его, Чжао-цзы, чарами. Сросшиеся ноги, вросшие в бока руки – такое никому не добавит красоты. Зато магия держала сейчас чужеземку крепче самых надежных пут.

      – Твой супруг, которого ты не любишь и который также не испытывает большой любви к тебе, очень осторожен, колдунья, – обратился к ней Чжао-цзы. – Но хватит ли у него хитрости, чтобы перехитрить «лесных демонов»?

      Пленница не ответила. Не могла. Трудно отвечать, когда язык намертво прирос к гортани. Да и ханьских наречий варварка из далеких западных земель не понимала. Но мысли чародеев не нуждаются в переводе.

      – Ты ведь тоже была хитра и осторожна.