Крещение огнем. Башня Ласточки. Анджей Сапковский

тебя. Задавая вопросы, смотри, кому задаешь.

      – За меня не беспокойся.

      – Твои информаторы… Ты им доверяешь?

      – Я не доверяю никому.

* * *

      – Ведьмак в Брокилоне. У дриад.

      – Так я и думал. – Дийкстра скрестил руки на груди. – Но хорошо, что подтвердилось.

      Он немного помолчал. Леннеп облизнул губы. Он ждал.

      – Хорошо, что подтвердилось, – повторил шеф тайных служб королевства Редании, задумавшись так, словно говорил сам с собой. – Всегда лучше, когда уверен. Эх, если б еще оказалось, что Йеннифэр… Чародейка не с ним, Леннеп?

      – Простите. – Разведчик вздрогнул. – Нет, светлейший господин. Нет. Что прикажете? Если хотите получить живьем, я выманю его из Брокилона. А ежели вам милее мертвяк…

      – Леннеп, – Дийкстра поднял на агента холодные бледно-голубые глаза, – не надо усердствовать. В нашем деле излишнее усердие не оправдывается. Зато всегда подозрительно.

      – Господин, – слегка побледнел Леннеп, – я только…

      – Знаю. Ты только спросил, что я прикажу. Приказываю: оставь ведьмака в покое.

      – Слушаюсь. А как с Мильвой?

      – И ее тоже. Пока что.

      – Слушаюсь. Можно идти?

      – Иди.

      Агент вышел, осторожно и тихонечко притворив за собой дубовую дверь кабинета. Дийкстра долго молчал, уставившись в наваленные на столе карты, письма, доносы, протоколы допросов и смертные приговоры.

      – Ори.

      Секретарь поднял голову, откашлялся. Молчал.

      – Ведьмак в Брокилоне.

      Ори Ройвен снова кашлянул. Невольно глянул под стол, на ноги шефа.

      – Точно. Этого я ему не забуду, – буркнул тот. – Две недели не мог из-за него ходить. Опозорился перед Филиппой. Словно пес скулил и вымаливал у нее чертовы чары, иначе хромал бы до сих пор. Ну что ж, сам виноват, недооценил. Хуже всего, что не могу ему сейчас отплатить, добраться до его ведьмачьей задницы! У самого времени нет, а использовать в личных интересах моих людей не могу. Ведь верно, Ори, не могу?

      – Кхе-кхе…

      – Нечего покашливать. Сам знаю. Эх, черт побери, как же власть развращает! Как искушает воспользоваться ею! Как легко забыться, когда она у тебя есть! Но стоит забыться раз, конца не видать… А что, Филиппа Эйльхарт все еще сидит в Монтекальво?

      – Да.

      – Бери перо и чернила. Продиктую письмо к ней. Пиши… А, черт, никак не сосредоточусь. Что там за крики, Ори? Что там творится на площади?

      – Жаки закидывают камнями резиденцию нильфгаардского посла. Мы им за это, кхе-кхе, заплатили. Мне кажется.

      – Ага. Ну ладно. Прикрой окно. Завтра пусть идут забрасывать камнями филиал банка краснолюда Джианкарди. Он отказался открыть мне счет.

      – Джианкарди, кхе-кхе, перечислил значительные суммы в военный фонд.

      – Да? Тогда пусть закидывают те банки, которые не перечислили.

      – Все перечислили.

      – Ну и нуден же ты, Ори. Пиши, говорю. «Милейшая Филь, свет очей моих…» Черт, постоянно забываю. Возьми новый лист. Готов?

      – Так точно, кхе-кхе…

      – «Дорогая