Такой же толстый, как я. Марта Кетро

Почему ты раньше не сказал мне, что все так плохо?!

      Библиотекарь шикнул на нее, как на курицу, и Мардж потянула Криса в коридор. Студенты, занимавшиеся за соседними столами, дружно отвели глаза и навострили уши, но Крис заговорил, только когда они вышли из здания.

      – Детка, ты мне друг, но истина дороже! Когда я прочитал все твои розовые карамельные рассказики один за другим, то понял: тебя нужно спасать. Ты не без таланта, это понятно, но стоишь на легком пути, ведущем в никуда.

      – Спасибо, – ответила Мардж, но Крис не заметил иронии.

      – Рад помочь, детка, кто, если не я? Надеюсь, ты не в обиде? Ты выше пошлых бабьих истерик, правда?

      Мардж кивнула. Она не хотела признаваться в том, как сильно была уязвлена, поэтому продолжила с ним общаться почти как раньше, разве что решительно отвергла сексуальные поползновения. В глубине души Мардж чувствовала себя преданной.

      – Зазнаешься, детка, – насмешливо отметил Крис, получив очередной отказ. Дело в том, что после ужасного двухмесячного молчания в нескольких журналах появились доброжелательные статьи, книгу признали удачной, и Мардж потихоньку взялась за вторую. Она не хотела обижать Криса и выглядеть задавакой, приглашала его на каждую презентацию и дарила новинки, о которых тот высказывался со сдержанным отвращением. С годами он становился еще более язвительным и желчным, удача бегала от него, как от чумы, и чужие успехи раздражали все сильней. Тем не менее Мардж привыкла, что Крис где-то рядом, и, не задумываясь, позвала на прощальную встречу в узком кругу.

      Крис поднял бокал и громко произнес:

      – Я хочу выпить за тебя, Мардж, за твою победу над розовыми соплями! Беги от бессмысленного городского шума и суеты в пустыню, вернись к мексиканским корням, припади к истокам. Иди же, босая, по горячим пескам своей внутренней Мексики навстречу восходящему солнцу. Пусть оно закалит твое вялое тело и даст новые силы! Хайре! – Он выпил все одним глотком и картинно швырнул бокал в камин – на счастье.

      Ошалевшая Мардж машинально глотнула вина и поперхнулась, долго не могла вздохнуть, Марк кинулся стучать ее по спине, а молчаливая студентка откинула голову и неудержимо расхохоталась. Смех клокотал в ее нежном белом горлышке, она всплескивала руками и была так соблазнительна, что Энн дернула заглядевшегося Феликса за руку, заорала неожиданным для ее тщедушного тела баритоном: «Не пялься!» – и влепила ему звонкую пощечину.

      На этой мажорной ноте вечер завершился.

      Мардж давно хотела завести котенка, но в договоре аренды городской квартиры был пункт: «без животных». Иногда подумывала найти другое жилье, с более мягкими правилами, но все не решалась покинуть привычное и сравнительно недорогое место. Теперь, перебираясь в дом, ужасно жалела, что некому охранять запасы от мышей. Дело в том, что Мардж всерьез решила уйти в затвор и минимум три месяца не выезжать со двора. Она знала, как это бывает: неделю-другую работа не клеится, а потом