Неприкасаемый чин. Кирилл Казанцев

а теперь подставить решили. Вон отсюда! – Следователь стукнул кулаком по столу так сильно, что ручка подпрыгнула и упала на пол.

      – Я этого так не оставлю, – проговорила Наташа. – Я узнаю, кто он такой.

      – И не думай, – предупредил следак. – За ложное обвинение, знаешь, сколько полагается? Подумай прежде.

      Танька уже сориентировалась и быстренько потащила подругу к выходу.

      – Идем отсюда, идем.

      – Сержант, выведи их, – гаркнул дежурный следователь.

      Сержант с лейтенантом буквально вытолкнули девушек из участка, правда, старые пиджаки отбирать не стали. Наташка тут же стала давить на дверной звонок, укрепленный у стеклянной двери, но дежурный за стойкой на это никак не реагировал.

      – Подруга, просто забудь о том, что было. Ничего приятного не вспомнишь. Согласись? Думай о чем-то приятном, – посоветовала Танька так, словно была психоаналитиком. – Ну, нарвались мы на крутого мужика-извращенца, у которого все в этом мире схвачено. Не повезло. Не стоит головой о стену биться, только лоб расшибешь. Чем быстрее забудешь, тем лучше.

      – Ты, как хочешь, а я этого так не оставлю, – пообещала Бабарыкина.

      Глава 3

      Просыпаться с бодуна – редкое «удовольствие», особенно, если ночь перед этим выдалась бурная и, можно сказать, сумасшедшая. Анатолий Бахрушин раскрыл глаза. Во рту было сухо, словно в пустыне. Он сел на огромной, как летное поле, кровати. Голова раскалывалась. Пошарил рукой рядом с собой, жены не оказалось, и только тогда Бахрушин вспомнил, что сам же отправил ее в Москву.

      – Блин, – проговорил он абсолютно ничего не значащее слово, умудрившись вложить в него максимум отвращения.

      Грязный, выпачканный в озерном иле костюм валялся на полу.

      – Ну и хер с ним.

      Вчерашнее припоминалось смутно и отрывочно. Словно выхваченные вспышками стробоскопа из темноты, в памяти появлялись картинки. Ночное шоссе, свет фар прорезает ночную темноту.

      В руке бутылка вискаря. Пустая бутылка летит в распахнутое окно лимузина и разлетается шрапнелью, ударившись о дорожные ограждения…

      Брюнетка стоит на коленях, а он бьет ее с оттяжкой по лицу.

      Вокруг вода, девушка извивается в его руках, не может поднять голову, задыхается…

      Сорокапятилетний мужчина с трудом спустил ноги с кровати, стоял, пошатываясь, глядя на свое отражение в зеркальном шкафу-купе. Увиденное не слишком радовало. Когда-то хорошо натренированное тело спортсмена еще сохраняло относительную стройность, но уже успело обрюзгнуть. Живот нависал над причинным местом, увидеть которое можно было только в зеркале. Анатолий икнул и подошел поближе. Покрасневшие глаза окаймляли припухшие веки. Бахрушин с трудом нагнулся, поднял с пола трусы, криво натянул их и, шлепая босыми ступнями по паркету, поплелся в коридор.

      – Ну какого хера я такой большой дом строил? – бормотал он, спускаясь по лестнице со второго этажа.

      Постоял, колебаясь, куда сперва отправиться – в туалет или же на кухню. Наконец