Поэт, или Охота на призрака. Майкл Коннелли

каким-то незнакомым и чужим.

      Неожиданно я задумался о том, как воспримут известие о смерти Шона наши родители. «Стоически», – решил я в конце концов. На моей памяти отец с матерью именно так реагировали на все беды и превратности судьбы. Они никогда ничего не обсуждали, а просто шли дальше и не позволяли себе оборачиваться. Так было, когда утонула Сара. Так будет и теперь, с Шоном.

      – Почему он сделал это? – спросил я несколько минут спустя.

      Ни Векслер, ни Сент-Луис не ответили.

      – Я его брат, – настаивал я. – Не просто брат, а близнец.

      – И репортер, – отозвался Сент-Луис. – Мы взяли тебя только затем, чтобы в случае надобности рядом с Рили оказался кто-нибудь из родственников. Ты – единственный, кого…

      – Мой брат покончил с собой, черт вас побери!

      Я сказал это чересчур громко. В моем голосе прозвучали истерические нотки, а я лучше многих знал, что истерикой копов не проймешь. Когда ты начинаешь орать, они закрываются, как моллюски, становятся холодными и невосприимчивыми, словно камни.

      И я заговорил спокойнее:

      – Мне кажется, я имею право знать, как это случилось и почему Шон так поступил. Никаких репортажей, никаких дурацких статей. Господи, неужели вы не можете…

      Я не закончил фразу и затряс головой. Мне казалось, что если я попробую договорить до конца, то лишусь последнего шанса. Вместо этого я высунулся из окна и стал смотреть, как несутся навстречу все еще далекие огни Боулдера. И впервые подумал, что с тех пор, как я был ребенком, их стало гораздо больше.

      – Мы не знаем – почему, – откликнулся Векслер минуты через полторы. – Я могу только сказать, что подобное случается. Иногда полицейские смертельно устают от всего того дерьма, что стекает в городскую канализацию. Мак мог просто устать, вот и все. Кто знает? Следствие уже началось, и, если ребята разберутся, я тебе обязательно обо всем расскажу. Можешь считать это обещанием.

      – Кто ведет дело?

      – Линейное отделение парка передало следствие нашему управлению. Им занялся спецотдел.

      – Спецотдел? Но спецотдел не занимается самоубийствами полицейских.

      – Обычно нет. Как правило, такие дела тянем на горбу мы, отдел ППЛ. Но в данном случае никто не даст нам расследовать смерть одного из своих. Так называемый конфликт интересов…

      «ППЛ – преступления против личности, – подумал я. – Насильственная смерть, разбойные нападения, изнасилования, самоубийства. Интересно, чье имя будет вписано в графу „Потерпевший“? Против кого совершено это преступление? Против Рили? Меня? Наших родителей? Против моего брата?»

      – Это все из-за Терезы Лофтон? – напрямик спросил я, хотя, строго говоря, это не было вопросом. Я не нуждался ни в отрицательном ответе, ни в подтверждении с их стороны. Просто я высказал вслух то, что, как мне казалось, было очевидным.

      – Мы не знаем, Джек, – отозвался Сент-Луис. – Давай покамест не будем об этом говорить.

      Смерть Терезы Лофтон была