Знак земли. Собрание стихотворений. Николай Тарусский

месяц путал стрель реки,

      Касался дна стремглав за ивняками

      И выплывал в засонье осоки.

      Зной соловьев кострами побережий,

      Острей воды, струился по ночам.

      Опять весна, такая же, как прежде,

      И ночь весны, что встретилась вчера.

      Мне ветер был знакомый не по разу.

      Он полуспал иль вскакивал в размет.

      Домчав небес в надоблачные лазы,

      Огнями звезд пестрил круговорот.

      В густую тень тепло вздыхали травы,

      Свевая дождь осыпавшихся звезд.

      Ночь напролет по-разному лукавит

      То золотой, то черной мглою кос.

      От месяца душисто золотится;

      Затонет месяц – ночь опять черна.

      И пусть лицо опахивает птицей

      Крылатый сон, она не хочет сна.

      Полутаясь в затишьи соловьином,

      Она горит, как девушка весной.

      И с зимних дум оттаивает льдины

      Девическою теплою косой.

      До губ моих касается, доверясь, —

      Так целовала в прошлогодний май…

      В ночном лесу зашевелились звери,

      Невидимые, словно тьма сама.

      Барсук ли, еж стремятся к водопою?

      Расщелкался ли в ивах соловей?

      Который раз целуется со мною

      Живая ночь, любовницы живей?

      Ночь – девушка, знакомая так долго,

      Изученная мною наизусть,

      Любимая!.. Зачем же втихомолку

      С тобой пришла и защемила грусть?

      Не первый год как слушать я доволен

      Шум задышавшей юной теплоты…

      Но вспомнилось… я старой думой болен,

      Доступной всем, как радость или стыд.

      Струится час журчанием певучим

      Под соловьиный голосистый гром.

      Я думами про смерть свою измучен,

      А смерть чужую чувствую ногой.

      Чужая смерть – сгнивающие пали,

      В которых нет зеленого огня.

      Они в черед и к сроку догорали,

      Чтоб этот гриб их ржавчину поднял.

      Закат и ночь. День в звуках до отказа.

      Звук умирает, никнет, что ни ночь.

      Но разве дням, не отдохнув ни разу,

      Звучать и петь без этой смерти смочь?

      И как вкусна малина на погосте,

      Которую садовник не ласкал…

      Умрет отец, истаскивая кости…

      Дом – сыновьям, а для него – доска.

      С плеч головы не отряхнуть заране.

      Есть польза и от мертвого орла.

      Всё мертвое для новой жизни встанет,

      И смерти нет, что жизни немила.

      По-новому, но для живого брызнет

      И после смерти солнечная ясь.

      Всё числится в регистратуре жизни,

      И капельке бесследно не пропасть.

      И так, и этак. Новое за новым.

      Чтоб жить другим, кончается одно.

      Лен умирает для мотков суровых,

      А из мотков родится полотно.

      Перед зарею в безголосьи птичьем

      Стучит рыбак веслом невдалеке.

      Твой поцелуй росистый и девичий

      И на губах, и на щеке.

      Ночь – девушка! Еще побудь над краем.

      Под