Полное собрание стихотворений. Дмитрий Кленовский

ы… – и что я не сумею…

      Безумно сказочно, мучительно светло

      Мне кажется всегда все то, что мной любимо,

      И сколько чудных грез поэтому прошло,

      Едва задев меня, едва отдавшись… мимо.

      Как много тонких рук я мог бы взять в свои,

      Когда б я только был не так всегда печален!

      Я знаю, сколько их стихи мои вплели

      В узор вечерних снов своих прозрачных спален…

      Я знаю хорошо, я знаю наизусть

      Всю робость грез моих и всю мою небрежность,

      Слова, которых я жалел развеять грусть,

      Разлуки, чью не смел убить я неизбежность.

      Я помню (я еще ребенком был тогда)

      Сверкающий залив и неба купол синий.

      И дачу, где я жил, и море, где вода

      Смывала желтых пчел с нагнувшихся глициний.

      Я помню, я любил их приторных цветов

      Орнамент трепетный, – любил одно их имя;

      Как часто был тогда я их сорвать готов,

      И унести к себе и надышаться ими…

      И вот я до сих пор не знаю отчего:

      Боязнь ли сторожа, отъезд ли наш случайный, —

      Но я не тронул их, из детства моего

      Их образ унеся, томительный и тайный.

      Я вспоминаю вас, глицинии весны!

      Я для вопросов всех нашел печаль ответов,

      И для меня теперь вы властно сплетены

      С туманной чередой неясных силуэтов.

      И ваших гроздий тон и странный ваш изгиб

      Теперь слились во мне, – и виноваты вы же! —

      С руками, что вчера меня обнять могли б,

      С глазами, что в мои смотреть хотели ближе,

      Со всем, что я любил и между тем не смел

      Назвать моим, со всем, что быть моим могло бы!

      Кто знает?., может быть, я сам того хотел…

      Я вспомню это все уже почти без злобы…

      Почти… И только сны вечерние мои

      Печалить будет тень сплетенных ваших линий:

      Глицинии, – моей прообразы любви,

      И женщины, – моих прообразы глициний!

      3. Un pastel

      Ей скучно повторять заученные гаммы.

      Ее зовет весна, игрушки, спящий сад.

      А тут ей только вечно говорят:

      «Жинетта, вы ленивы, вы упрямы!

      Вы не умеете держаться даже прямо!»

      И легкая печаль туманит детский взгляд…

      – Ее зовет весна, игрушки, спящий сад.

      Ей скучно повторять заученные гаммы.

      Меж ставен полосой ворвался яркий свет:

      Он зажигает стол, забытых роз букет

      И кудри светлые склонившейся головки.

      На сумраке стены темнеет ряд картин,

      И под рукой небрежною и легкой

      Рассказывает сказки клавесин.

      4

      Вам странно, отчего последний разговор,

      Который Вы со мной теперь иметь хотите,

      Назначил я Вам так невежливо, – простите, —

      На улице… Какой необъяснимый вздор!

      Но слушайте: теперь зима; пушистый иней

      Обрисовал давно перила у мостов;

      На набережной и в аллеях островов

      Снег – утром золотой, а вечерами – синий.

      Теперь уже зима. А знаете, зимой,

      На улице, где жизнь поспешна и случайна,

      Все кажется одной необъяснимой тайной; —

      Пусть ею будет Вам последний образ мой.

      Там, в яркой тишине гостиной освещенной.

      Я не сумел бы скрыть от Вас мою печаль, —

      Я, написавший Вам, что мне почти не жаль

      Любви исчезнувшей и дружбы расплетенной.

      Я там казался бы и странен и смешон.

      А здесь… Вы ничего здесь не поймете точно!

      Кто знает, почему, случайно иль нарочно,

      Воротником пальто мой голос заглушён?

      Кто знает, просто ли сейчас я оступился,

      Когда я с Вами шел по скользкому мосту, —

      Иль понял, что пора убить мою мечту

      И этой же мечте в последний раз молился?

      Кто знает, для того ль в карманы я сейчас,

      Чтоб только их согреть – свои засунул руки,

      Иль я сжимаю их от злобы или муки,

      Что ими удержать я не сумею Вас?

      Кто знает, отчего я на прощанье мало

      Скажу Вам, – нету сил иль фразы не слышны?

      Поэтому