Хип-хоп маленьких лебедей. Дарья Донцова

отмахнулась я, – пошли на стоянку. Альбомы тяжелые, мне их не хочется тащить сюда, устроимся в машине.

      – С удовольствием, – обрадовалась Катя и кинулась к окну.

      Мне стало смешно.

      – Хочешь вылезти во двор?

      – Ага, – подтвердила девочка, – я всегда так делаю, очень по коридорам идти не хочется, кто-нибудь непременно по дороге попадется, начнет приставать: «Куда идешь, зачем, уроки сделала?» Ой!

      – Что опять не так? – осведомилась я, зная, что скажет Катя.

      – Я выпрыгну в сад, а вы как? – ожидаемо спросила та.

      – Последую за тобой, – развеселилась я. – Раньше, когда моя бабушка, Изабелла Константиновна, владела отелем «Кошмар в сосновом лесу», я постоянно вылезала в окно по той же причине, что и ты. Только я избегала встреч с постояльцами, родных у нас с бабулей нет.

      – Шикарное название для гостиницы, – восхитилась Катя, – мне бы там понравилось. Вы любите все жуткое?

      Я рассмеялась.

      – Раньше обожала.

      – А сейчас? – спросила девочка.

      – Сомнительно, что я испугаюсь, если из стены вдруг вывалится скелет, – ответила я, – получила в детстве прививку от ужастиков[1].

      Катя взяла со стола телефон, быстро написала кому-то сообщение и выпрыгнула в окно. Я последовала за ней.

      Глава 4

      Определившись с цветом волос, мы медленно пошли по дорожке к дому.

      – Красивый у вас участок, – заметила я.

      – Папа очень любил цветы, – вздохнула девочка, – а бабушка их терпеть не может. После похорон отца она велела клумбы убрать, травой засеять. Бабка всех сжечь готова, меня первой.

      – Надежда Васильевна мать Людмилы? – уточнила я.

      – Точно, – подтвердила Катя. – Пошли в одно место, там можно спокойно поговорить.

      Екатерина свернула на узкую тропинку, и вскоре мы очутились у старой сторожки.

      – Сюда вообще никто не заглядывает, – сказала девочка, – даже бабка. А она умеет оказаться одновременно в двух местах.

      – Навряд ли, – усомнилась я, садясь на лавочку неподалеку от двери.

      Катя опустилась на пенек.

      – Вчера мне не спалось, голова болела, я потопала в библиотеку, хотела взять Диккенса. Он на меня лучше снотворного действует. Время было полночь. Наши с Марфой комнаты теперь находятся в левом крыле.

      – Теперь? – повторила я.

      Катя поморщилась.

      – Раньше мы жили в правом, но нас переселили.

      Я спросила:

      – В прежних спальнях стало неудобно?

      Катя хмыкнула:

      – Кому? Уж точно не мне. Бабка придумала, что в наших комнатах поселилась зараза. Мы сойдем с ума, как папа. Ой, вам, наверное, все это не интересно. А мне рассказать хочется. Поговорить не с кем.

      – У тебя нет подруг? – удивилась я.

      Катя опустила голову:

      – А где их взять?

      – В школе, – сказала я первое, что пришло в голову.

      – Мы ездим в гимназию «Элита века», – вздохнула девочка, – там в классе сидят по

1

Про детство, юность Степаниды рассказано в книге Дарьи Донцовой «Развесистая клюква Голливуда».