Московский городовой, или Очерки уличной жизни. Андрей Кокорев

но и всей России. Например, А.Д. Балашов возглавлял Министерство полиции, а закончил карьеру в должности генерал-губернатора. Министром внутренних дел был Д.Ф. Трепов. Губернаторские посты занимали П.Н. Каверин, И.Д. Лужин, Е.О. Янковский.

      Чуть больше года прослужил в Москве А.Л. Потапов (впоследствии начальник III отделения и шеф жандармов), но успел сделать много полезных нововведений. При нем для разбора мелких правонарушений в ускоренном порядке был учрежден в полиции словесный суд, полицейским чиновникам увеличили жалованье. Заметно улучшилось состояние мостовых: для их ремонта были привлечены «праздные» (по словам Герцена) солдаты московского гарнизона, которым даже платили за работу, и вполне прилично – по 40 коп. серебром в день. Полицейским будкам взамен повторяющихся названий была присвоена сплошная нумерация.

      Трепов Д.Ф.

      По-своему прославился в Москве Н.П. Архаров, занимавший пост обер-полицмейстера с 1772 по 1781 г. Ему горожане были искренне благодарны за отлично налаженный розыск воров. При этом москвичи не забыли и буйного поведения подчиненных обер-полицмейстера, призванных поддерживать общественный порядок. В результате русский язык обогатился словом «архаровец».

      На рубеже XVIII и XIX вв. московской полицией командовал П.Н. Каверин. «Он был ума бойкого и сметливого, – писал хорошо знавший его П.А. Вяземский. – Настоящий русский ум, там, где он есть, свежий, простосердечно-хитрый и несколько лукавый…» Своей служебной деятельностью в Москве Каверин сумел угодить императору Павлу I, который отмечал его «прямо феноменальную расторопность, распорядительность и находчивость». Доволен был обер-полицмейстером и Александр I. Близкий к царскому двору граф В.А. Зубов писал Каверину из Петербурга: «Учтивым твоим поведением с публикой здесь довольны». Смысл этих слов раскрывается в свидетельствах многих современников: москвичи уважали начальника полиции за то, что он никогда не злоупотреблял служебным положением.

      Совсем другую память оставил о себе А.Д. Балашов, служивший московским обер-полицмейстером в 1804–1807 гг. Сослуживец Балашова по Министерству полиции Я.И. де Санглен характеризовал его так: «…несмотря на то, что был взращен в военном мундире, имеет в себе многое из самого низкого подьяческого типа. Постыдное его лихоимство знает вся Россия. Он брал и берет немилосердно, где только можно; брал и как обер-полицмейстер, и как петербургский военный губернатор, и даже как министр полиции».

      По многочисленным отзывам современников, в первой четверти XIX в. такой же популярностью, как и Н.П. Архаров, пользовался обер-полицмейстер А.С. Шульгин. Москович А.Я. Булгаков писал о нем: «…проворен, деятелен, устроил удивительно тюремный замок и пожарную команду, но деспот страшный, баламут; привязывает, а там отпирается от своих слов».

      Шульгин А.С.

      Высоко оценивал своего бывшего начальника чиновник полиции Л.И. Халютин: «Он оставил после себя хорошую память очень во многом. Он сделал по своему ведомству