Кремль 2222. Восток. Дмитрий Манасыпов

посоветовал Дунай нежданно осмелевшему пленному и положил руку на голову Пасюка. Послал тому краткую мысль, Пасюк покосился, но сделал. Пододвинулся ближе к связанному парню, раскрыл пастищу прямо рядом с мокрой частью одежды. Пленник натужно покраснел, попробовал отползти назад.

      – Орать вздумаешь, так он тебе хрен с яйцами оттяпает, понял? – Пластун почесал в затылке. Пленный что-то знал, это точно. Оставалось «что-то» вытянуть наружу, да поскорее.– Как тебя кличут, щенок?

      – Тим я,– буркнул пленник, косясь на невозмутимо лежащего крысопса.– Меня искать будут, слышь.

      – А то так и ищут, так и рыщут, точно.– Дунай повернулся к крепости.– И вон, глянь, ходят и вон там лазают. Ты мне, мил-человек, зубы не заговаривай… слышь, тоже мне. Видел, значит, девку, так?

      – Неа… – Тим ухмыльнулся, приходя в себя. Ну надо же, какой смелый, храбр храбром просто. Стоило Пасюку улечься и закрыть глазишки свои, кровью налитые, как раздухарился, не удержать гонора с удалью.– С чего бы?

      – Ну как так, а-я-я-я-й… – Дунай неласково ему улыбнулся.– Повинись, Тимошка, глядишь, там и послабление тебе сделаю.

      – Че? – Тим скорчил недовольную рожу.

      – Сам тебя прирежу, дурень. А нет, так его вон попрошу. А вот «че», если ты у себя здесь не слышал, так то, как старики говорят, будет жопа… на каком-то языке.

      – А? – Парняга заерзал, испугавшись.– Ты ж видно, что с Кремля, и все. Мы-то про вас знаем, не то что вы про нас. Слышь, слышь…

      – Чего слышь? – Дунай поморщился, не нравился ему торопливый говор маркитанта. Гед так же говорил, жевал да глотал слова, как будто вечно торопился первым сказать. Тьфу, пакость какая, язык родной так коверкать.– Чего зачастил да заслышкал, а?

      – Я тут захоронку сделал, слышь, там золото, много. Поделюсь, если отпустишь, а?

      – А провести за стену сможешь? Или Геда выманить… Хотя как ты его выманишь? Так сможешь провести-то, аника-воин?

      – Нет.– Тим пожал плечами.– Не смогу.

      – А куда вы мохнатых вели? – Дунай взглянул на него с интересом.

      – К Кольцу.– Пленник неожиданно напрягся, снова выкатив глаза. Чего-то с ним происходило, вон как мышцы-то свело на лице.– А…

      И замолчал, с шумом втягивая в себя воздух, побагровев еще больше. Неладное творилось с молодым маркитантом, как будто хватал кто его пальцами за глотку, не пропуская воздух. Дунай снял флягу с пояса, полил пленнику на голову, несколько раз наотмашь ударил по лицу. Тот захрипел, с всхлипом протолкнул-таки в легкие толику кислорода, посветлел лицом.. Тут-то Дунай вспомнил про слух, ходивший среди пластунов. Мол, так маркитанты могли наговор наложить, что, скажи чего лишнего кто из них – сердце и откажет. О как!

      – А для кого и зачем? – Дунай выждал время, решив попробовать по-другому. Кто их, торгашей, знает, может, и правда, что заклятие какое-то сами на себя накладывают. Ишь, ведь чуть не помер, ничего не рассказав.

      Тим пожал плечами:

      – А я знаю?

      Дунай вздохнул, отчасти жалея молодого парнишку, решил дать тому еще немного времени:

      –