Герой нашего времени. Поэмы. Стихотворения. Михаил Лермонтов

ворчит и злится:

      И невольно ложится

      Он рядом с ним.

      Сверху тогда упади

      Перчатка с прекрасной руки.

      Судьбы случайной игрою

      Между враждебной четою.

      И к рыцарю вдруг своему обратясь,

      Кунигунда сказала, лукаво смеясь:

      «Рыцарь, пытать я сердца люблю.

      Если сильна так любовь у вас,

      Как вы твердите мне каждый час,

      То подымите перчатку мою!»

      И рыцарь с балкона в минуту бежит,

      И дерзко в круг он вступает,

      На перчатку меж диких зверей он глядит

      И смелой рукой подымает.

«…»

      И зрители в робком вокруг ожиданье,

      Трепеща, на юношу смотрят в молчанье.

      Но вот он перчатку приносит назад.

      Отвсюду хвала вылетает,

      И нежный, пылающий взгляд —

      Недального счастья заклад —

      С рукой девицы героя встречает.

      Но досады жестокой пылая в огне,

      Перчатку в лицо он ей кинул:

      «Благодарности вашей не надобно мне!» —

      И гордую тотчас покинул.

      Дитя в люльке

(Из Шиллера)

      Счастлив ребенок! и в люльке просторно ему:

      но дай время

      Сделаться мужем, и тесен покажется мир.

      К*

(Из Шиллера)

      Делись со мною тем, что знаешь,

      И благодарен буду я.

      Но ты мне душу предлагаешь:

      На кой мне черт душа твоя!..

      Молитва

      Не обвиняй меня, всесильный,

      И не карай меня, молю,

      За то, что мрак земли могильный

      С ее страстями я люблю;

      За то, что редко в душу входит

      Живых речей твоих струя;

      За то, что в заблужденье бродит

      Мой ум далеко от тебя;

      За то, что лава вдохновенья

      Клокочет на груди моей;

      За то, что дикие волненья

      Мрачат стекло моих очей;

      За то, что мир земной мне тесен,

      К тебе ж проникнуть я боюсь,

      И часто звуком грешных песен

      Я, боже, не тебе молюсь.

      Но угаси сей чудный пламень,

      Всесожигающий костер,

      Преобрати мне сердце в камень,

      Останови голодный взор;

      От страшной жажды песнопенья

      Пускай, творец, освобожусь,

      Тогда на тесный путь спасенья

      К тебе я снова обращусь.

      1830

«…»

      Один среди людского шума,

      Возрос под сенью чуждой я.

      И гордо творческая дума

      На сердце зрела у меня.

      И вот прошли мои мученья,

      Нашлися пылкие друзья,

      Но я, лишенный вдохновенья,

      Скучал судьбою бытия.

      И снова муки посетили

      Мою воскреснувшую грудь.

      Измены душу заразили

      И не давали отдохнуть.

      Я вспомнил прежние несчастья,

      Но не найду в душе моей

      Ни честолюбья, ни участья,

      Ни слез, ни пламенных страстей.

      Звезда

      Вверху одна

      Горит звезда,

      Мой ум она

      Манит всегда,

      Мои мечты

      Она