Ласурские призраки. Лесса Каури

То, что получилось в итоге, должно было изменить все…

      Рофельхаарт насторожился. За дверью послышался гул, взволнованные голоса, тяжелая поступь. Торусова плешь, к чему бы?

      Гном едва успел накрыть свое изобретение кожаным мастеровым передником, висевшим на спинке стула, как дверь распахнулась… На пороге стоял, озирая помещение грозным взглядом голубых глаз король Подгорного царства и Драгобужского наземья Виньогрет Первый. Отец.

      Рофельхаарт спохватился и склонился в почтительном поклоне.

      Его Величество закрыл за собой дверь и… облегченно вздохнул.

      – Иди сюда, Роф, дай обниму! – проворчал он, сам подходя к сыну и раскрывая объятия. – Мне кажется, я уже забыл, что такое не быть королем!

      Они обнялись.

      – Хоть посмотрю на тебя! – воскликнул Виньогрет. – Чтой-то похудел? Случилось что?

      Рофельхаарт улыбнулся. Проявление заботы со стороны сурового отца было неожиданно приятно.

      – Все хорошо, Ваше Подгорное Величество, благодарю вас! – отрапортовал он, вытягиваясь в струнку.

      Виньогрет дал сыну затрещину, от которой тот покачнулся.

      – Не смей так говорить со мной… наедине! – рявкнул он. – Или я совсем того… с катушек съеду. Дома мы, как и прежде – отец и сын, ясно?

      – Ясно… – Рофельхаарт потер затылок. – Отец, я ужасно рад тебя видеть! Надеюсь, ты пребываешь в добром здравии?

      – Здравия у меня сколько угодно, – Виньогрет прошел к столу и опустился в кресло для посетителей, – а вот времени ни на что не хватает. Чем занимаешься?

      Сердце Рофельхаарта призывно стукнуло. Он украдкой взглянул на передник, прикрывающий самое дорогое, что сейчас было в его жизни.

      Его Величество поднял мохнатые брови и с любопытством спросил:

      – Что там, Роф? Что ты опять придумал?

      Дрогнувшей от волнения рукой младший Охтинский откинул покрывало и провозгласил:

      – Малопушка, отец, мое последнее изобретение!

      Глаза Виньогрета вспыхнули: как и всякий уважающий себя мастер он обожал новые механизмы.

      – Можно посмотреть? – вежливо спросил он. Рабочий стол для гнома – святое, негоже лазить по нему шахтовой крысой без спроса.

      – Конечно.

      Подгорное величество сграбастал малопушку за дуло, постучал рукоятью по краю стола и произнес:

      – Красивый молоток! А что он делает?

      Рофельхаарт поспешил отобрать у него механизм и, оглянувшись на двери мастерской, отчего-то шепотом сказал:

      – Я хотел бы продемонстрировать тебе это, но нам нужен самый отдаленный штрек, в котором с высокой вероятностью не случится обвала.

      – Даже так? – Виньогрет был заинтригован. – У тебя есть такой на примете? Далеко дотуда?

      – Ну… – сын смущенно огладил рыжую, как у всех Охтинских, бороду. – Твоей свите придется подождать…

      – А и подождут! – развеселился Его Подгорное Величество, подошел к двери, приоткрыл и гаркнул: – Никому меня не беспокоить!

      После