Возле Тьмы. Чужой. Андрей Круз

я сказала тебе, что у меня Дабл-Ар-Эс? Раз десять? Двадцать? И ты не сделал никаких выводов? Так не бывает. Ты – чужой?

      Похоже, что за мной и вправду какой-то косяк. Или я не знаю чего-то такого, из-за чего выгляжу полным идиотом.

      – Я – чужой. Почти… но это не столь важно. Чужой. Теперь говори, что с тобой не так.

      – Я выжила после энцефалита, но с синдромом возвратного бешенства[2], Дабл-Ар-Эс, – сказала она медленно, глядя мне в глаза. – Если бы ты не был чужим, провалившимся к нам совсем недавно, ты бы знал, что это такое. Затем я порезалась на кухне, и если бы ты хоть что-то соображал, то ушел бы сразу, но ты этого не сделал. Ты пока еще не понимаешь?

      – Пока нет, – ответил я честно.

      – Кровь, моя кровь, она спровоцировала приступ, – терпеливо продолжила она объяснять. – Все знают, что у людей с синдромом при виде своей крови… не только своей, но со своей это хуже всего, начинаются припадки. Вот как у меня. Тебе надо было просто сразу уйти и побыть где-то там, где я тебя не вижу. А ты полез со своими перевязками, то есть вел себя как последний идиот.

      – У тебя и сейчас палец в крови. Если я тебя развяжу, и ты его увидишь – тебя снова понесет? – поинтересовался я.

      – Нет, уже не понесет, мистер, – сказала она чуть не по слогам. – Меня теперь долго не «понесет», потому что припадок закончился. Так что, мистер супермен, можете развязывать и ничего больше не бояться. А если боитесь, то держите оружие к себе поближе.

      – М-да? – задумался я.

      Нет, сейчас она выглядела более чем нормальной. Я просто физически чувствовал, что никакой опасности она не представляет. То существо, что гонялось за мной минут десять назад, было не ею.

      – Ладно, пусть будет так, – кивнул я, вытаскивая из кармана брюк небольшой, но отчаянно острый складной нож, найденный тоже у себя.

      Лора Джин ножа не испугалась, просто вытянула ноги перед собой. Одним движением я рассек ленту у нее на щиколотках, потом зашел сзади и освободил руки. Она начала растирать запястья, сказав при этом:

      – Дай попить.

      Я протянул ей пластиковую бутылку с водой. Пила она жадно и много, почти опустошив ее. Затем ощупала лицо, спросила у меня, обернувшись:

      – Выглядит ужасно?

      – Ну… – замялся я, – на конкурс красоты пока рановато. С недельку лучше подождать.

      – Хорошо, что не застрелил меня, – вздохнула она. – Ладно, у нас яблочный пирог по плану. И банка заварного крема к нему. Десерта никто не отменял.

      – Точно, – кивнул я. – Счастливого Рождества.

      – Тебе тоже.

      Как ни странно, но мы вернулись за стол, который в недавних событиях совсем не пострадал. Пострадали только поднос и винтовочный прицел, пришедший в негодность.

      – У меня таких еще с десяток, – мотнула головой Лора Джин, выкладывая мне на тарелку большой кусок пирога и поливая его кремом из банки. – Я много оружия собрала по окрестностям. Так что забудь.

      – Вина тебе налить? – спросил я, снимая из подвески над стойкой еще один бокал.

      – Нет,

2

RRS, Relapsing Rabies Syndrome – синдром возвратного бешенства.