Практическая романтика. Оксана Алексеева

Как-нибудь понатуральней улыбайся.

      Сложности в этом задании не было. Я всем подходящим говорила:

      – Добрый день! Пожалуйста, воспользуйтесь следующим лифтом, здесь сейчас начнутся ремонтные работы, – после нескольких раз даже расслабилась, поскольку все только благодарили и проходили без лишних вопросов.

      Когда на широкой лестнице показалось несколько человек, я замерла. Герман шел в обществе близняшек, но те, синхронно чмокнув его в обе щеки, свернули в правый холл, где располагался один из ресторанов. Я спонтанно отшагнула в сторону от злополучной двери.

      – Какие люди! – он расплылся в звездной улыбке, а я про себя отметила, что на этот раз он меня запомнил. То ли девушки в нижнем белье лучше врезаются в память, то ли налицо прогресс в наших отношениях. – Ульяна, как твои сегодняшние дела?

      – Добрый день! – я даже предыдущую улыбку с лица не сняла. – Все прекрасно, господин Керн, спасибо за заботу.

      Он хмыкнул и вошел в лифт, но через секунду позвал:

      – А ты разве не едешь? Да ладно тебе, я кусаюсь, но не сильно. А уж после «господина» целых пять минут обещаю не кусаться.

      – Благодарю, но я здесь жду начальницу. А так бы обязательно.

      – Типа у нас с тобой вдруг мир?

      – Типа я понимаю уроки. Приятного путешествия, Герман Маркович.

      Он не стал уговаривать и нажал на кнопку. Я уже видела Карину Петровну, с округляющимися глазами несущуюся ко мне.

      – Стоп! Сломано! Сто-о-оп! – крикнула она, но было уже поздно.

      Лифт никуда не поехал, только дернулся и затих. Потому нас наверняка было слышно в кабине.

      – Карина Петровна, я пыталась его остановить, но… как видите.

      Она просто металась на месте, напоминая фурию в панике:

      – Да что же ты за человек-то? Простейшая задача!

      Я отвечала громко и уверенно:

      – Боюсь, господин Керн не счел нужным ко мне прислушаться, а я не рискнула бросаться на него, чтобы задержать.

      Кажется, я расслышала приглушенный смех – точно, все слышит, но почему-то не расстроился. Сидит там, ржет, настроение хорошее, или со вчерашнего еще не отпустило. Ну ничего, за пару часов как раз отпустит.

      Карина Петровна просто не знала, что еще сказать, потому орала всякую ерунду:

      – Надо было бросаться, Васнецова!

      – Я не могла. Он большой.

      – Еще какой большой! – раздалось из-за двери. – Ты даже не представляешь насколько.

      – Я так и сказала, господин Керн.

      Видя, что я совершенно спокойна, Карина Петровна подбежала к двери и начала вопить туда, что ремонтники уже спешат на помощь. И что он даже соскучиться не успеет, как будет на свободе, притом пришептывала себе под нос: «Лишь бы в туалет не захотел», «Лишь бы клаустрофобии не было» и что-то подобное. Мне это очень напомнило эпическое «Лишь бы не было войны», отчего совсем радостно на душе стало.

      Наверное, Верочка права и в том, что у меня притуплен инстинкт самосохранения. Я прекрасно осознавала,