Варшавское восстание и бои за Польшу 1944—1945 гг.. Николай Плиско

лондонских эмигрантских политиков. У руководителей подполья появились серьезные опасения относительно своего ближайшего будущего.

      Еще 19 июня 1943 года, незадолго до своего ареста гестапо, командующий АК генерал Ровецкий (Калина) отправил Верховному главнокомандующему польскими вооруженными силами генералу В. Сикорскому очень важное письмо, касавшееся польско-советских отношений. Он писал:

      «Я отдаю себе отчет в том, что политические обстоятельства могут вынудить Правительство заявить о желании достичь договоренности с Россией даже при отсутствии веры в возможность таковой в данный момент. Считаю, что эта готовность к соглашению должна поддерживаться решительной позицией Государства, что соглашение возможно только в случае признания наших восточных границ до 1939 года, а также обеспечения полного суверенитета Речи Посполитой…

      (Интересно, кто же будет обеспечивать этот «полный суверенитет»? Лондонские господа в потертых фраках?) …

      С чисто военной точки зрения, необходимо, скорее всего, готовиться к худшей для себя возможности, а именно видеть в России, скорее всего, нашего врага, а не союзника. Единственной целесообразной и обоснованной позицией в отношении к России является, кроме того, и наша реально существующая оборонительная позиция, а именно, принципиально враждебная…

      Калина».

      В ответ на это послание польское эмигрантское правительство в Лондоне направило генералу Ровецкому директиву, в которой говорилось, что если советские войска, изгоняя оккупантов, войдут в пределы границ Польши, то «вступление Красной Армии как враждебный акт должно встретить с нашей стороны вооруженный отпор».

      Вследствие этого Ровецкий издал приказ, в котором ставилась задача:

      «…задержка продвижения русских войск путем уничтожения коммуникаций вплоть до линии Вислы и Сана;

      борьба везде, где будут существовать для нас хотя бы минимальные шансы;

      там, где этих шансов не будет, оставлять в подполье вооруженные отряды, готовые к выступлению против России в нужный момент по приказу главнокомандующего».

      Во исполнение этих распоряжений в тылу советских войск были оставлены ушедшие в подполье части АК и несколько десятков подпольных радиостанций.

      Но дело опять застопорилось. Привести в действие подобный приказ оказалось почти невозможно. А чуть позднее судьба генерала Ровецкого стала стандартной для руководителей польского пролондонского подполья. При помощи агентов, обильно внедренных в руководство АК, его арестовали и поместили в концлагерь Заксенхаузен.

      Там с ним стала проводиться определенная работа. Убежденность польского генерала в том, что у Польши и Германии один враг – Россия, очень нравилась немцам.

      Ровецкому приказали составить письменную справку о деятельности и структуре АК. Это было нужно Гиммлеру – он уже тогда задумывался о создании отрядов вервольфа – немецких партизан.

      Польский