Не зови волка. Александра Росс

Лукаш понял, что это были тяжелые змеиные кольца, ударившиеся о землю, и вдруг почувствовал себя нехорошо.

      – Так, нам необходимо спрятаться, – скомандовал Генрик. – Всем нам…

      – Но где? – прошептал Францишек.

      Лукаш поднялся на ноги, чтобы выглянуть из-за бочки, и ударился плечом о холодный металл.

      – Чертова петля, – пробормотал он, поморщившись от боли.

      Что-то приближалось к ним из темноты, и Францишек поднял руку над головой.

      – Это не петля, – сказал он. – Это засов.

      Он дернул металлическую задвижку, когда совсем рядом с ними раздалось шипение. Ко всеобщему облегчению, дверца медленно открылась. На каменный пол полилось вино, и Лукаш закашлялся от сладкого запаха браги. Шелест змеиной чешуи становился все громче.

      – Забирайтесь внутрь, – сказал доктор Рыбак. – Быстрее…

      Кто-то положил руку Лукашу на плечо и втолкнул его в бочку.

      Дверь закрылась, и они оказались в непроглядном мраке. Остатки вина заливали их сапоги, а острый запах перебродивших фруктов казался невыносимым. Внутри бочки было липко и тепло. Лукаш обычно надеялся, что не закончит в желудке у дракона, но готов был поспорить, что, если такое произойдет, ощущения будут примерно такими же. Вдруг кто-то ударил его прямо по больному колену.

      – АУЧ! Осторожней, Генрик…

      – Если бы ты не увязался за нами, – проворчал Францишек, – здесь было бы больше места.

      – Даже не смей…

      – Тсс.

      Лукаш не мог ничего разглядеть, но был почти уверен, что скромный неестествовед только что шикнул на самих братьев Смокуви.

      Снаружи эхом раздавалось шипение. Что-то ударилось о бочку, и она зашаталась. Дерево затрещало, и чудовище ударило по бочке во второй раз. Вино хлюпало под ногами, а шипение стало просто оглушающим. Лукаш никогда бы не подумал, что умрет в винной бочке вместе с Волчьими Лордами и одним очень смелым неестествоведом.

      Вдруг все затихло.

      Лукаш слышал, как доктор Рыбак охнул у него за спиной.

      – Нам нужен свет? – прошептал Францишек.

      – Нет! – в панике воскликнул его младший брат. – С таким же успехом мы могли спрятаться в керосиновой лампе, Фрашко!

      Наверное, Францишек услышал истеричные нотки в голосе Лукаша, и его собственный шепот вышел дрожащим и извиняющимся:

      – Я… Прости… Я не подумал…

      – Тихо, – прошипел Генрик. – Чудовище все еще может быть здесь.

      Они тихо ждали в полной темноте. Сидя в теплой закваске, Лукаш решил, что больше никогда не будет пить вино.

      – Ты, наверное, написал много книг. С такой-то работой, – неожиданно сказал Генрик.

      Лукаш не сразу понял, что брат обращается к доктору Рыбаку.

      – Так и есть, – согласился неестествовед.

      Его лица не было видно, но его голос звучал очень спокойно. Лукаш вдруг осознал, что доктор находится в своей стихии. Что бы он ни говорил об этих антро… антропо… как бы они ни назывались. О людях, становящихся чудовищами. Что бы он ни говорил, глупо было отрицать: доктор