Жертва негодяя. Луиза Аллен

приятно, – прозвучал голос под ее ухом, и она почувствовала, как его рука обнимает ее за плечи, слегка приподнимает, и, прежде чем оторопевшая Перси смогла что-либо предпринять, его губы прижались к ее губам в неспешном, искусном поцелуе, словно испытывая ее терпение.

      Ни один мужчина так не целовал ее – лениво и бесстрастно, просто получая удовольствие от самого процесса. В шестнадцать лет она побывала в его объятиях – неискушенная, и он был совсем юн, – тем не менее он сумел тогда заставить ее всхлипывать от восторга. Теперь он мужчина и вполне трезв, и ей понятно, что все это для него – обычные пустяки. Просто привык потворствовать своим прихотям.

      Тем не менее оттолкнуть его оказалось труднее, чем ей казалось, – и она разозлилась на себя. Что ж, Элис восемь лет оттачивал свое искусство любовника и, как видно, умел воспользоваться случаем. Она уперлась обеими руками в его плечи, подалась назад, стараясь вырваться, и – внезапно оказалась на свободе: он – вот обида! – и не удерживал ее.

      – Что вы себе позволяете!

      Он приоткрыл глаза – золотистые и задорные, – приподнялся и сел. Ему пришлось глубоко вдохнуть, и – вот наказание! – это оказалось совсем не просто, потому что он скривился от боли и что-то проговорил на незнакомом ей языке, воскликнув напоследок: «…чертово отродье».

      – Лорд Линдон! – откликнулась Перси. Она едва сдержалась, чтобы не залепить ему пощечину. – Разумеется, никто, кроме вас, не виноват, потому что вы мчались очертя голову. Вы сильно ушиблись? Если я правильно поняла, вам больно. Думаю, вы хотели сказать, что ваша выходка – это последствие контузии или шока, что-то в этом роде.

      Разглаживая левой рукой свои взъерошенные волосы, он посмотрел на нее затуманенным взором, но она не поддалась на эту уловку.

      – Я нормальный мужчина, и, когда молодые женщины бросаются мне на грудь, я откликнусь, даже если и ушибся головой. – Он осторожно подвигал плечами. – Похоже, буду жить.

      Перси боролась с желанием как можно быстрее ретироваться. На его бинтах проступила кровь, на щеке наливался свежий кровоподтек; и то, что он пока не встал на ноги, подсказывало ей, что лучше… не спрашивать, как чувствует себя его раненое бедро.

      – А вы не ушиблись? – спросил он.

      Она покачала головой.

      – Моя лошадь в порядке?

      – Пради, – позвала она подъезжающего грума, – пожалуйста, поймай лошадь сахиба и проверь, все ли с ней в порядке. – Она снова повернулась к Линдону – благо ей непонятно, что он там бормочет, – и постаралась не обращать внимания на свое затрепетавшее сердце. Неужели ее так смутил этот поцелуй? Да как он смел! Пусть только попробует… еще раз. – Так что же нам делать с вами? – спросила она, чтобы отвлечься от своих фантазий. – Разумнее всего отправить Пради в форт – пусть попросит их принести носилки. – Голос ее прозвучал вполне рассудительно, хотя сама она была немного растеряна.

      – Я что, похож на больного, который позволит уложить себя на носилки паре сипаев? –