23 июня – «день М». Марк Солонин

преследование может закрепить успехи, достигнутые в предыдущих боях. Поэтому каждый танковый командир должен стремиться продолжать наступление всеми боеспособными машинами и вести его до тех пор, пока хватает горючего… Только таким образом можно облегчить последующие бои или совсем их избежать… Каждая выигранная четверть часа ценна и может оказать решающее влияние на боевые действия» – так пишет Г. Гудериан, выдающийся теоретик танковой войны, многократно проверявший правоту своих теорий на практике. (16) С ним полностью согласен и Г. Гот: «Успех, достигнутый благодаря смелым и стремительным действиям танковых соединений, необходимо использовать для того, чтобы удержать за собой оперативную инициативу (а не местность. – М.С.). Сковывание подвижности танковых соединений, которая является их лучшей защитой, удержание их в течение длительного времени на одном месте противоречит самому характеру и назначению этого рода войск…» (13)

      Скорее всего, и мифическая «перегруженность» советских танковых дивизий танками, равно как и «перегруженность» пехотой немецких танковых дивизий, и полное отсутствие танков в составе моторизованных дивизий вермахта не было ни достоинством, ни недостатком. Это их особенности, каковые должны были учитываться при разработке (а самое главное – при реализации) тактики применения этих соединений в бою и в операции. Вот и все. Нет никаких разумных оснований (кроме большого и бескорыстного желания придумать что-то новенькое в замену заезженным домыслам о «безнадежно устаревших советских танках») для того, чтобы объявлять несуществующими механизированные (танковые) соединения на том основании, что их организационная структура не соответствует какому-то высосанному из пальца «сечению».

      Переходя от абстрактных схем и рассуждений к трагической реальности июня 1941 г., мы вынуждены констатировать самый главный факт: ни одной танковой дивизии, ни одному мехкорпусу Красной Армии не пришлось в ходе стремительного наступления оторваться от собственной «тихоходной» пехоты. Ни одному и ни одного раза. Пехоты при этом было очень много, часто танковые подразделения вели бой в сплошном «окружении» беспорядочно отступающей пехоты. Никакого взаимодействия – за редкими счастливыми исключениями – налажено не было, но «схемы организации» и пресловутые «золотые сечения» ко всему этому никакого отношения не имели:

      «…в связи с отходом стрелковых частей 4СКвся тяжесть боевых действий легла на части 11МК, как по прикрытию отхода частей стрелкового корпуса, так и задержке продвижения немцев…

      … 795-й стрелковый полк 228-й стрелковой дивизии, оторвавшись от дивизии, отходил в беспорядке в восточном направлении. 228-я стрелковая дивизия и ее 485-й гаубичный артиллерийский полк без предупреждения оставили фронт и в беспорядке отошли, полностью открыв наш левый фланг. В такой обстановке 43-й танковая дивизия вступила в бой без достаточной рекогносцировки и увязки взаимодействия