Молния на двоих. Юлия Набокова

удара молнией. Одна молния на двоих. Редкий случай!» – Лера как наяву услышала его торжествующий голос, и ей стало дурно.

      – В Париж с пересадкой в Риме, – нашелся пикапер и, пародируя Женечку, нараспев протянул: – Это было та-а-а-ак романтично! Мы с Ником гуляли по Елисейским Полям и целовались на Эйфелевой башне! А на обратном пути в самолете было нечем дышать, потому что все туристы везли с собой сыр с плесенью. А он такой пахучий! – Он тоненько хихикнул, а хорошенькое лицо Женечки разочарованно вытянулось, когда великая романтическая история закончилась на такой неромантической ноте.

      – Пойдем, зая! – Лера резко потянула пикапера на выход. – У меня от твоих рассказов слюнки потекли!

      До самого выхода из больницы они шли, крепко держась за руки.

      – Вот надо было тебе про самолет вылезать со своим языком?! – прошипела Лера, когда они достаточно удалились от палат.

      – Это твой язык! – Он обиженно показал ей кончик языка.

      Лера до последнего боялась, что светило психиатрии бросится за ними в погоню. Или на крыльце их встретит бригада медиков со смирительными рубашками наготове.

      Но на крыльце никого не оказалось. Время было позднее, большинство персонала разошлось по домам, и время для посещений закончилось.

      – Даже не верится, что нас отпустили, – сказала Лера и выпустила руку пикапера.

      Они молча уставились друг на друга, понимая, что теперь крепко связаны.

      – И что теперь делать будем? – тихо спросил пикапер, занявший ее тело. – Как нам обратно поменяться?

      – Надо, чтобы нас опять ударила молния, – предположила Лера.

      Оба взглянули на темное небо. Гроза ушла, и сквозь седые облака выглянула любопытная луна.

      – Сегодня уже вряд ли ударит, – вздохнул пикапер.

      – Предлагаю не разделяться до следующей грозы, – предложила Лера.

      – Резонно, – кивнул он. – К кому поедем? К тебе или ко мне?

      – Я к незнакомым мужчинам не езжу! – отрезала Лера грубым басом.

      Парень, занявший ее тело, рассмеялся ее голосом:

      – Ой, умора! Да ты сама сейчас мужик. То есть я.

      – Очень смешно, – обрубила она. – Обхохочешься прямо.

      – Ладно, – миролюбиво улыбнулся он. – Я парень негордый. Когда девушка приглашает в гости – не отказываюсь.

      – Догадываюсь. – Лера смерила его мрачным взглядом: – Пикапер недоделанный.

      – Сама феминистка. – Помолчав, он покосился на нее. – А может, мы правда того, сошли с ума? И нам в «дурку» надо? Может, нам там помогут?

      – Поговори мне, Пятачок! – Лера схватила пикапера за руку и поволокла за собой.

      – Почему Пятачок? – пораженно ойкнул он.

      – Ну надо же мне тебя как-то ласково называть!

      – Мне больше нравилось, когда ты назвала меня заей! Ну, там, в палате.

      – Мне больше нравится, когда ты молчишь, зая, – прорычала Лера.

      – Только пять минут, как мужчина, а уже рот мне затыкаешь, – картинно обиделся парень.

      Выйдя за ворота больницы, Лера так резко рванула по улице, что парень едва успевал перебирать