Пока ещё жив. Питер Джеймс

Грейса крепким рукопожатием и пригласил к столу. Бодрый акцент выдавал в нем уроженца Центральной Англии. Чуть пониже Грейса, с коротко подстриженными темными волосами и приятным лицом, сорокадевятилетний шеф выглядел крепким, подтянутым и серьезным. Одет он был в белую рубашку с короткими рукавами и эполетами, черные брюки и черный галстук.

      – Садитесь, Рой, – сказал он, указав на одно из кресел у кофейного столика. – Выпьете что-нибудь?

      – Не отказался бы от кофе, сэр. – Грейс изо всех сил старался выбросить из головы все, что услышал от Клио, сосредоточиться и произвести благоприятное впечатление на Мартинсона.

      – Вы какой пьете?

      – Черный, без сахара, сэр.

      Шеф улыбнулся, поднял трубку телефона, передал заказ и сел напротив Роя, скрестив руки на груди. На языке тела – держит дистанцию, подумал Грейс настороженно, несмотря на бодрое приветствие Мартинсона.

      – Извините, что вытащил вас сюда в субботу.

      – Никаких проблем, сэр. Я все равно работаю сегодня.

      – Дело фермы Стоунри?

      – Да.

      – Есть что-то, что мне нужно знать?

      Грейс в нескольких словах ввел его в курс дела.

      – Должен сказать, – заметил Мартинсон, – для меня это приятная новость. Уверен, если следствием руководите вы, значит, дело в надежных руках.

      – Спасибо, сэр, – сказал Грейс, приятно удивленный таким заявлением главного констебля.

      – Причина, по которой я вас вызвал, – продолжал Мартинсон, переходя на более серьезный тон, – довольно деликатного свойства.

      «Вот и приехали», – подумал Грейс. Похоже, речь все же пойдет о слиянии отделов тяжких преступлений суссекского и суррейского управлений.

      Объяснений пришлось подождать – в кабинет вошла помощница шефа Джин, крайне редко работавшая по уик-эндам. Поставив на стол поднос с кофе и печеньем, она удалилась.

      – Гея, – произнес Мартинсон и снова замолчал.

      – Гея?

      – Вы же понимаете, кого я имею в виду? Гею Лафайет, рок-певицу и актрису.

      – Понимаю, сэр.

      Последние две недели все средства массовой информации только и говорили о Гее Лафайет, так что не понимать, о ком идет речь, мог, наверное, лишь слепоглухонемой.

      – Лично я придерживаюсь того мнения, что певица она более сильная, чем актриса, но кто я такой, чтобы судить?

      Грейс кивнул:

      – Я, пожалуй, соглашусь с вами. Поклонником ее не являюсь, но таковых знаю.

      – Вот как?

      – Например, детектив-сержант Брэнсон.

      – Вам, конечно, известно, что она приезжает в Брайтон на следующей неделе для участия в съемках фильма о короле Георге IV и его любовнице Марии Фицхерберт?

      – Я знаю лишь, что она приезжает. Детектив Брэнсон даже надеется, что, может быть, познакомится с ней. Полагаю, продюсеры знают, что миссис Фицхерберт была англичанкой, а не американкой?

      Мартинсон улыбнулся и покачал пальцем.

      –