Никакой магии. Андрей Уланов

его быстро. «Вы осуждены и будете оставаться в тюрьме, где находились до сих пор, и выйдете оттуда к месту казни, где будете повешены за шею и будете висеть, пока не умрете. Да смилостивится Единый над Вашей душой», – судя по интонации, Кард подражал кому-то хорошо знакомому. – Приговор королева всемилостивейшие заменит на бессрочную каторгу. В очередной четверг героя-мстителя в кандалах доставят в Скаузер, на борт «Ликтора» или «Магдалены». Там скучный клерк в пыльном сюртуке и протертых до дыр нарукавниках предложит самоучке-водителю на выбор: свинцовый рудник или служба в Легкой Броневой Бригаде, Пограничный Легион и шанс через пятнадцать лет вернуться с полным помилованием. – Кард невесело усмехнулся. – В колониальные части посылают только самых примитивных големов, по большей части даже не гномских, а нашего собственного производства, да и те списаны по износу из армейских полков – поэтому машин там больше, чем водителей, хоть немного знающих, как держаться за рычаги. А еще: черная лихорадка, оркские ямы-ловушки, командиры из карабкающихся по трупам и головам юнцов-карьеристов или вышвырнутых из регуляров за полную некомпетентность стариков. И прохудившийся котел, готовый взорваться в любой миг. Самое же забавное, – после паузы добавил полковник, – что некоторые остаются и после окончания срока. Наверное, уже просто не представляют себе иной жизни.

      – Вы… там были?

      – Бывают дни, – медленно произнес полковник, – когда мне кажется, что я так и не вернулся.

* * *

      В дверь стучали. Подозреваю, что занимались этим довольно давно, начав – получасом ранее – с деликатного постукивания. Все-таки иногда люди бывают потрясающе наивны. Нет, конечно, слух у эльфов острее человеческого, но после адаптации к звукам надземной железной дороги он становится, скажем так, избирателен. В нашем районе действовали две яростно конкурирующие компании «паровозов-по-крышам»: «Клавдиумская северо-западная» и «Макклахан и Гнурф», имевшие лицензии на пятнадцати– и тридцатифутовые уровни соответственно – а моя мансарда находилась как раз на углу, где пересекались обе линии, из-за чего свист, грохот и лязг раздавались за окном в два раза чаще.

      – Хто там?

      – Лейтенант Аллан О’Шиннах, по поручению полковника Карда, – сообщила дверь.

      – Карда? – простонала я из-под подушки. – Опять?! Он же обещал дать мне выспаться! Вы хоть знаете, который сейчас час?

      – Прошу прощения, – за дверью раздался четкий «вкусный» щелчок открываемых часов, – но сейчас уже почти два и полковник сказал…

      – Гнилые корни!

      Еще не проснувшееся до конца, но уже очень резвое существо заметалось по мансарде, чудом ухитряясь не свалить на пол расставленные повсюду горшки с растениями. Чистая рубашка отыскалась в шкафу, левый тапок – под умывальником, искать второй времени уже не оставалось. Наспех застегнув пуговицы, я распахнула дверь и…

      – ОЙ!

      Наверно, возглас вырвался все-таки у меня. В конце концов, именно я узрела живое воплощение всех девичьих грез: