Имя твое – номер. Михаил Нестеров

фирма называется «Артика». На вас работают русские детективы?

      – И связи по всему миру.

      – Что могут ваши люди?

      – Я понимаю ваш сарказм, сэр, и смог бы погасить его, скажем, через два, три месяца.

      – Так у вас нет волшебной палочки… Скажите честно, что у вас есть? Опыт в расследованиях?

      – Господин адмирал, – Гриневич поменял положение ног и поддернул штанину. – Ровно три года назад я оставил место следователя по особо важным делам при главном военном прокуроре. У меня два года адвокатской практики, генеральское звание, громадный опыт следственной работы. Почему бы нам не заключить контракт? Вы из принципа не хотите иметь дело с русскими специалистами? Вы русофоб? А может, националист? – напирал Гриневич. – Считаете, если русские чернеют от хамства, которого не переносят, значит, становятся неграми?

      – Я этого не говорил, – запротестовал адмирал, представив себе обратное перевоплощение: побелевшего от хамства негра… – Сколько процентов от стоимости картины вы хотите получить в случае удачного завершения дела?

      – Для начала я хочу взглянуть в документы и узнать стоимость картины.

      – Вы знаете стоимость полотна, – адмирал демонстративно отказался ворошить прошлое. – Я лично присутствовал на торгах, а не названивал в аукционный дом по телефону.

      – Полагаю, пятнадцать процентов вас устроят.

      – Десять.

      – Пятнадцать, – Гриневич улыбнулся кончиками губ и чуть склонил голову набок. – Если бы я захотел поторговаться с вами, то назвал бы процентов семьдесят.

      – То есть… торговаться с вами бессмысленно?

      Гриневич немедленно поправил собеседника:

      – Бесполезно.

      – Даже так?

      – И без дальнейших объяснений.

      – Странный вы народ, русские… – Адмирал долго смотрел на гостя, еще дольше на свои морщинистые руки. – Еще какие-нибудь особые условия у вас есть?

      – Конечно. Например, специальные, а зачастую специфические методы работы моих агентов. Они вольны купить информацию о картине, о конкретном человеке, который выведет на след другого человека. Наконец, они могут выкрасть необходимую информацию или с помощью других бумаг завладеть другими бумагами.

      – Для меня важен результат, – ответил адмирал, выслушав стандартный набор инструментов детективного агентства.

      – Отлично. И еще один момент, – продолжил Гриневич. – Владельцем вашей картины может оказаться очень влиятельное лицо. Он может оказаться заказчиком этого преступления. А может статься, он жертва: купил картину по случаю, на порыве, забывая о том, что она краденая. Что дальше? Отказываться от нее? Выбрасывать на помойку? Знаете, кто такие подкидыши?

      – Я понял, о чем вы говорите. Подкидышем называют дух Иосифа, усыновившего Иисуса.

      «Господи…» – Гриневич с трудом подавил вздох. Ему даже показалось странным, что хозяин, упомянув Иисуса, не порыскал глазами в поисках государственного флага и не промурлыкал гимн.

      – Порой