Ангелоиды сумерек. Татьяна Мудрая

кто принимал его слова за чистую монету. Тайком от остальных прокрадывались они к самой границе предписанного законом мира и дотрагивались до завесы. По возвращении их непременно ловили и жестоко наказывали. Впрочем, костер, на котором жгли отступников, также не был в силах развеять окружающую тьму.

      – Метафора, – отозвался я. – Не очень новая.

      – Не хочу спорить. Я лично услышал такое в первый раз. И, знаешь, чем кончилось? Когда со мной произошло то же самое, я просто изо всех сил дёрнул – и сорвал пыльную парчовую тряпку нафиг.

      Конец притчи показался мне прикольным, хотя не очень вразумительным. Я так думал, сейчас он распишет мне, как обыватели вначале все прозрели и решили поставить ему памятник, а потом начали стремительно слепнуть от избытка солнца и закидали дерзкого теми же камнями, что должны были пойти на постамент.

      Я хотел ему слегка попенять, но тут ввалился душа Хельмут с кувшином и заявил:

      – Пока суд да дело, весна пришла, всё живое двинулось в рост, аж соки заиграли. Андрей, ты когда-нибудь от березы пил?

      – Нечто с сахаром, закатанное в трехлитровые баллоны, – хихикнул за его спиной Вольф Амадей.

      – Залепить ранку смолой не забыли, зубоскалы? – строго спросил Гарри.

      – Этим наш Ганс пускай озадачивается: ему в новинку, – ответил Хельм.

      И махнул рукой: идите к себе, друзья.

      «Мы волки, не бобры, не злы и не добры», – фальшиво промурлыкал Амадей и удалился под ручку с Красавчиком.

      Березовый сок имел совершенно удивительный вкус: прохладный, светлый, мажорный. Я никак не ожидал от себя такой синэстезии чувств.

      – Спасибо, Хельм. Порадовал.

      Что-то в его лице – тень или усмешка – заставило меня добавить:

      – Напоследок?

      – Вроде того.

      – Когда?

      – Если ты не против, то завтра. Как всегда утром, на свежую, гм, голову.

      Надо сказать, что было время обеда, причем скорее западное, чем восточное. То есть поздний вечер. Вы скажете, в подземелье такие нюансы не имеют особого значения? Однако последнее время я чувствовал на своей шкуре все часовые пояса вкупе с параллелями и меридианами.

      – Решил, что применишь?

      – Меч. Не цвайхандер, однако, а короткий, боевой. Ты не против? Я его наточил не хуже тех ножиков: волос перерубает не только поперёк, а и вообще вдоль. Топор тоже хоть куда. Как у нас шутят, из лунного света лимонных долек наделает.

      – Замечательно. Прямо не терпится на вкус попробовать. Ах, если б было можно и то, и другое…

      – Не надо, малый. Оно конечно, настрой у тебя верный, боевой, да завтра дело пойдет всерьёз. Не как раньше.

      – Тогда на твоё личное усмотрение.

      Он с важностью кивнул и приказал:

      – Теперь хорошенько отмойся. Путь туда в прихожей, откуда Волки наружу выходят, а прихожая за дверью, что ты раньше приметил. До того мы тебя в тазу полоскали, это ж не то что настоящая ванна размером в небольшой пруд. Бриться последнее время было без