Легенды неизвестной Америки. Тим Скоренко

перед коллегами или женщинами. Пого тоже это понял.

      «Сто четырнадцать долларов восемьдесят шесть центов», – ответил он. Сложно сказать, завысил Пого цену или нет. Насколько я мог рассмотреть, статуэтка изображала какое-то божество доколумбовых времён. До появления европейцев на месте Сан-Антонио существовала деревня Янагуана, что переводится как «освежающая вода». Там жили коакультеки, небольшое местное племя. Конечно, у них было своё искусство, имитации произведений которого широко распространены в Техасе в качестве сувениров с местным колоритом.

      «Ты меня за дурака держишь? – спросил Джонс. – Ты мне всякую дребедень не подсовывай!»

      Он, кажется, забыл, что сам спросил у бармена о цене статуэтки.

      «Что-нибудь настоящее есть?»

      Мне страшно хотелось ответить, что настоящие предметы той культуры нужно искать в антикварных и археологических лавках или на чёрном рынке, но я промолчал, чтобы не ввязываться в разговор с напыщенным глупцом.

      Надо сказать, что сто долларов не были маленькими деньгами в то время. Даже сейчас, когда инфляция постепенно съела немалую часть их стоимости, они остаются вполне заметной суммой, а уж тогда, в 1967 году, никто бы не стал выбрасывать сотню на ветер. В межбанковских расчётах, конечно, используются даже купюры в сто тысяч долларов, напечатанные до 1936 года, но мы говорим про обыкновенные ходовые купюры.

      Джонс смотрел на Пого выжидающе. Тот аккуратно забрался на небольшую лесенку, позволяющую достать товары и бутылки с верхних полок, и снял резную, тончайшей работы статуэтку, изображающую индейца, сидящего на корточках и курящего длинную трубку. Статуэтка была потёртой и явно старой, но, судя по технике исполнения, сделанной не раньше девятнадцатого века.

      «Четыре тысячи восемьсот тридцать шесть долларов и три цента», – хладнокровно сказал Пого.

      Джонс начал придирчиво рассматривать статуэтку.

      «А что это?» – спросил он.

      «Это статуэтка коакультекского вождя, сделана в конце восемнадцатого века резчиком по дереву Альфонсо Варгосом. Его работы есть в лучших музеях мира. Это – одна из первых работ, из коллекции хозяина отеля, мистера Рейна».

      Мне показалось, что Пого откровенно врёт. Какой хозяин отеля станет выставлять столь ценную, по словам бармена, статуэтку на продажу в сувенирной лавке? Более того, если работы этого Варгоса хранятся в лучших музеях мира, то почему эта стоит так дёшево? Да и с хронологической оценкой создания изделия я вряд ли ошибся.

      Джонс присмотрелся к статуэтке и внезапно сказал очень тихо и зло:

      «Ты хочешь меня обмануть, полукровка».

      Пого побледнел. Хотя он отличался более тёмной кожей, чем у меня или у Джонса, она была достаточно белой, чтобы бледность была заметна.

      «Вы и в самом деле хотите очень дорогую вещь?» – спросил он тихо.

      «Да», – улыбнулся Джонс.

      Такая улыбка возникает на губах боксёра, когда он хочет подначить соперника – и ринуться в бой.

      «Хорошо, мистер Джонс. Тогда нам нужно подняться